Лукиан Самосатский «Об астрологии»

ЛУКИАН САМОСАТСКИЙ "ОБ АСТРОЛОГИИ"

[Вы должны быть зарегистрированы и подключены, чтобы видеть это изображение]

О небе, о звездах это сочинение, однако не о самих звездах и не о самом небе, но о тех предвещаниях, истинных указаниях, которые от них исходят на пользу человеческой жизни. Мое слово не содержит наставлений и не возвещает учения, как овладеть искусством прорицания; я порицаю тех многочисленных мудрецов, кои занимаются другими предметами и разъясняют то, что узнали, всем своим последователям, и одной только астрологии не чтут и не занимаются ею.
Меж тем астрология – знание древнее и не молодой предстала нам, но является созданием древних царей боголюбимых. Ныне же многие по невежеству, легкомыслию и к тому же еще по лености думают враждебно о владыках, и если случайно натолкнутся на ложные предсказания, то обвиняют светила и ненавидят самую астрологию и не считают ее здравой и истинной, но признают учение ложным и пустым. Несправедливо, мнится мне, суждение таких людей: невежество строителя не есть поношение самому строительному искусству, нет в немузыкальности одного флейтиста упрека музыке в отсутствии стройности; такие мастера – неучи, каждое же искусство имеет достоинство в самом себе.
Впервые эфиопы установили среди людей это учение. Причиной тому были: мудрость самого племени, ведь и во всем остальном эфиопы выделяются своей мудростью, а также счастливый удел их страны. Всегда пребывает у них ясное, тихое небо: от смены времени года эфиопам не приходится терпеть, и живут они только при одной постоянно цветущей весне. Эфиопы заметили впервые, что Луна видом не вполне постоянна, но многообразна и один облик сменяет другой; показалось им это явление предметом, достойным удивления и недоумения. Затем стали эфиопы исследовать и открыли причину всего этого в том, что у Луны нет собственного света, а исходит он на нее от Солнца.
Открыли они и других звезд движение, – их планетами мы называем, так как единственно они из прочих звезд наделены движением. Открыли эфиопы и свойства могущества и влияний, которые оказывает каждая из планет. Также установили им имена, собственно не имена, как думали некоторые, – но знаки зодиака.
Вот все, что усмотрели на небе эфиопы. Позднее они передали соседям египтянам это еще не законченное учение, а египтяне, переняв от них наполовину завершенное искусство гадания, еще более вознесли его: меру каждого движения означили, установили лет исчисление, также месяцев и времен года. Для месяцев у них мерилом служит Луна и круг ее изменений, а года мерилом являются Солнце и вращение Солнца.
Египтяне придумали и нечто более сложное, именно: из всего воздушного пространства с рассеянными по нему звездами, неподвижными, незыблемыми и никуда не влекомыми, выкроили они двенадцать долей, которыми приходят планеты. У этих созвездий своеобразные очертания, – каждое из них, иное по форме, находит свой образ оттого, что есть в море, от людей, зверей, птиц, домашнего скота.
От этого-то и святыни египетские оказываются столь разнообразными: не все египтяне гадали по всем двенадцати долям, – одни прибегали к одним созвездиям, другие – к иным; так, овна чтут те, которые совершали наблюдения в Овне, рыб не вкушают те, кто созвездие Рыб сделал своим знаком, также козла не убивают те, у которых в почете Козерог, а прочие, каждый в отдельности, почитают различное. И быку поклоняются египтяне в честь небесного быка. Апис у египтян – величайшая святыня; он пасется по всей стране, и находящиеся при нем возлагают на него прорицание и знак пророческого дара небесного быка.
Немного спустя и ливийцы овладели этим учением, – ведь прорицание ливийцев происходит от Аммона и является оно откровением мудрости, скрытой а воздушных пространствах, отчего изображают Аммона с ликом овна.
Познали это учение всесторонне и вавилоняне, по их словам, даже ранее других, по моему же мнению, оно значительно позже достигло их.
Эллины ни от эфиопов, ни от египтян не слышали об астрологии, но им впервые Орфей, сын Эагра и Каллиопы, все это изложил, но не слишком ясно: Орфей не выставил учения на свет, но выразил его, согласно своим представлениям, колдовским и священным языком. Ведь Орфей соорудил лиру, учредил таинства и установил познание знамения жертв, а эта семиструнная лира соответствовала соразмерности движения звезд. Орфей, обладая знанием и действуя с его помощью, все зачаровывал и все осиливал: у него не было иной лиры, кроме этой, и всякое другое музыкальное творчество было ему чуждо, – такова великая лира Орфея. Эллины в знак почитания определили ей долю неба и стали называть группу звезд «Лирой Орфея». Если когда-нибудь увидишь изображение Орфея в камне или исполненное краской, то посредине обычно будет восседать некто, подобный поющему с лирой в руках, а вокруг него стоит множество живых существ, среди которых находится человек, бык, лев и всякие иные породы зверей.
Говорят, что Тиресий, беотиец, слава его пророчеств весьма высока, – стал разъяснять эллинам, какие из неподвижных звезд женские, какие мужские, и почему неодинаково их влияние. Вследствие этого Тиресия в мифах называют двуприродным и двояким в жизни: то женского, то мужского пола.
Уже во время спора Атрея и Фиеста об отцовском царстве астрология и познание неба явно были у эллинов важным делом, и поэтому народное собрание аргивян признало, что править будет тот из братьев, кто превзойдет другого в этой науке. Тогда-то Фиест указал согражданам на барана, отметив его в небесах, откуда и возник сказочный золотой овен Фиеста; Атрей же создал учение о Солнце и его восходах на том основании, что движения Солнца и небесного свода неодинаковы по своему стремлению, но один другому несутся навстречу; поэтому то, что ныне считают закатами, это – закаты небесного свода и вместе с тем Солнца восходы. Когда Атрей рассказал это, аргивяне сделали его царем, и велика стала слава его мудрости.
О Беллерофонте я думаю следующее: будто крылатый служил ему конь, я не очень верю; полагаю, что Беллерофонт в поисках небесного знания и в размышлениях о возвышенном, обращаясь со звездами, возносился на небо не на коне, а разумом.
То же необходимо сказать о Фриксе, сыне Атаманта, о котором выдумывают, будто он летал по воздуху на золотом баране. Конечно, таков и Дедал-афинянин. Необычен рассказ о нем, однако думаю, что в нем нет ничего несвойственного астрологии, – наоборот, Дедал умел ею пользоваться и сына своего обучил.
Икар по молодости не стал стремиться к достижимому, но, вознесшись рассудком до небесного свода, отпал от истины, во всем уклонился от учения и был низвергнут в пучину неразрешимых вопросов. О нем эллины в мифах иначе рассказывают, сообразно с чем и залив в этом море по нему зовут Икаровым.
Возможно, и Пасифая, услышав от Дедала о появлении быка среди звезд, прониклась страстью к самому учению астрологии, откуда возникло мнение, будто Дедал сосватал ее быку.
Некоторые разделили науку астрологию на части, и каждый сделал различные открытия, касающиеся Луны, звезды Зевса, (Юпитер) Солнца, другие собрали сведения о пути небесных тел, их движении и влиянии.
Эндимион также изложил учение о Луне.
Фаэтон наметил путь Солнца, однако не совсем верно; он умер, оставив свое изыскание неоконченным. Незнающие это считают Фаэтона сыном Гелиоса-солнца и рассказывают о нем совершенно неправдоподобный миф: будто пришел Фаэтон к Гелиосу-отцу с просьбой дать ему в управление солнечную колесницу, тот согласился и объяснил ему, как править. Фаэтон взошел на колесницу, но по возрасту и неопытности то держал слишком близко к земле, то чересчур удалялся от нее, так что губил людей то холодом, то невыносимым зноем. Зевс в гневе поразил его за это великой молнией. Фаэтон упал, а сестры обступили его и подняли великий плач. Так продолжалось до тех пор, пока не переменили они своего образа, и поныне стоят осокорями и проливают по Фаэтону янтарные слезы. Все это случилось не так, и не подобает верить этим рассказам: Гелиос не рождал детей и сын не умирал у него.
Рассказывают эллины много иного, столь же сказочного, чему я не слишком верю. Да и почему надлежит верить, будто Эней – сын Афродиты, сын Зевса – Минос, сын Атрея – Аскалаф, Автолик – сын Гермеса? На самом деле все они были боголюбимыми; на одного при рождении взирала Афродита, на другого – Зевс, на третьего – Арес. Каким богам принадлежит власть над людьми при их рождении, те боги, словно родители, и совершат на свой лад все, что касается цвета лица, облика, поступков и образа мыслей. Так, находясь под руководством Зевса, Минос был царем, прекрасным Эней стал по воле Афродиты, вором стал Автолик, так как вороватость к нему пришла от Гермеса.
Никогда Крона Зевс не сковывал, ни в Тартар его не ввергал, вообще не замышлял он ничего, что приписывают ему люди. А на самом деле Крон, как планета Сатурн, несется внешним путем весьма далеко от нас, и движение его замедленным и небыстрым представляется людям. Поэтому и говорят, будто стоит Сатурн, словно скованный, а глубь пространства называется Тартаром.
Особенно на основании слов поэта Гомера и эпоса Гесиода можно убедиться, что данные старины соответствуют тому, о чем говорят занимающиеся астрологией. Когда речь идет о цепи Зевса, о быках Гелиоса, то, по моему толкованию, под этим разумеются дни: так и значение городов, которые изобразил Гефест на щите, и хороводы, и сбор винограда. Да и все рассказы об Афродите и о прелюбодеянии с Аресом и об уличении их извлечены не иначе как из этой мудрости. Действительно, сочетание Афродиты и Ареса как планет составляет содержание песни Гомера. В других рапсодиях поэт разграничил дела каждого из богов; так, он говорит Афродите:
Ты занимайся делами приятными сладостных браков... дела же войны
...бурный Арес и Паллада-Афина устроят.
Зная все это, древние весьма часто прибегали к прорицаниям и считали гадание немаловажным делом: они и городов не заселяли, и стенами их не обносили, и убийств не совершали, и жен не брали прежде, чем услышат обо всем от прорицателей; прорицания же им доставляла не иначе как астрология. У дельфийцев дева-пророчица являет собою как бы образ девы небесной; змей там, как говорят, изрекает под треножником потому, что среди созвездий также находится Змей. Мне кажется, что в Дидимах-Близнецах прорицалище Аполлона от воздушных Дидим, созвездия Близнецов, получило имя. У древних прорицание считалось делом наиболее священным. Одиссей, измучившись в блужданиях, пожелал достоверно услышать о своей судьбе и достиг Аида, но не для того, «Чтобы мертвых узреть и печальную местность,» но, желая использовать знание Тиресия. После того ли Одиссей прибыл в преисподнюю, куда путь ему указала Кирка, он вырыл жертвенную яму, заклал овец в присутствии многих покойников, среди которых была и его собственная мать. Все они хотели испить крови, но Одиссей не допустил никого, даже мать, прежде чем напоил Тиресия и принудил изречь ему пророчество, – Одиссей сперва выслушал его, хотя и видел алчущую тень матери.
Лакедемонянам Ликург весь государственный их строй установил по образу небесного и законы им создал, запрещающие даже на войну выступать раньше полнолуния, – видно, он считал неравной силу влияния нарастающей и убывающей Луны: ведь она всем управляет.
Только одни аркадяне не уяснили себе этого и не оценили астрологии. В безрассудстве и неразумии говорят они, будто они рождены до Луны.
Итак, жившие до нас люди весьма ценили прорицания, а из теперешних одни говорят, что людям невозможно найти истинный путь к прорицанию, – оно будет недостоверно и неистинно, и Арес или Зевс вовсе не ради нас движутся на небе, для дел человеческих они не создают благоприятного течения, и нет у них ничего общего со всеми обстоятельствами жизни людей; по их мнению, небесные тела движутся, вращаясь в силу необходимости.
Другие говорят, что, хотя астрология и не ложная наука, пользы нет от нее, так как прорицанием нельзя изменить того, что решено велением судеб.
Я против обоих мнений следующее могу сказать. Звезды на небе свое собственное движение совершают, но в дополнение к этому их движению оказывают они воздействие на все происходящее на земле. Если признавать, что при беге коня, движении птиц и людей камешки вздымает и соломинки гонит вызванный бегом ветер, то неужели поток звезд не вызывает ничего подобного? От малого огня достигает до нас излучение, хотя этот огонь нисколько не жжет нас и не содействует нашему обогреванию, – неужели от звезд мы не воспринимаем никакого излучения? Конечно, с помощью астрологии дурные обстоятельства сделать хорошими невозможно, нельзя также изменить то, что вызвано излучением звезд. Однако обращающимся к астрологии польза получается вот какая: благоприятное грядущее весьма радует знающих его заранее; дурное же они спокойно воспринимают, так как оно неожиданно не проявляется: опыт и предвидение легко и незамедлительно подводят к нему.

Перевод Н.Н. Залесского Античность: литература и искусство 1992

» Направления астрологии
» Сколько лет астрологии?
» 7 заблуждений об астрологии
» ХИРОН В АСТРОЛОГИИ
» Чакры и планеты в Астрологии