Расшифровка слов и обряды в шаманизме

Тэнгэриин уудэн — проход между землей и верхним миром. См. Газарай урхэ.

Тэртэ — шаманский род, к которому принадлежит автор книги. Род происходит из окрестностей озера Хубсугул в Монголии.

Удаган — шаманка, другое написание — одигон.

Удха (иначе утха) — главный дух — помощник шамана, который выбирает его, наставляет и затем производит посвящение. Удха привлекает к шаману дополнительных духов-помощников. Некоторые удха оказываются составными духами, где одна ипостась главенствующая.

Умай (доел.: «утроба») — богиня, олицетворяющая женское начало. Умай вселяет души ами из верхнего мира в новорожденных. См. также Гопомт Ээж на с. 314.

Ха(а)н (мн. ч. ха(а)т, отсюда различные названия: либо ханы, либо хааты) — разновидность духов верхнего мира, менее могущественных, чем тэнгрии, но которые все же сильнее душ человека. Ханов призывают ради помощи шаману в его работе.

Хабатай боо — шаман, обладающий более чем сверхъестественным восприятием или колдовской силой; чародей.

Хадаг — используемая в шаманском обряде полоса белого или голубого шелка, обычно шириной около фута и длиной от трех до шести футов. Хадаг прикрепляют к священным предметам, и подношения шаману тоже украшают такими полосами. Голубым хадагом удостаивают шамана низкого разряда, а белым — высокочтимого шамана.

Ханхинуур (другое название холбого) — вид колокольчика, напоминающий звенящие круглые клинья, украшающие одежду у коренных народностей Америки. Он прикрепляется к одежде шамана, бубну и другой шаманской утвари.

Хае тэмдэг (другое название хае тамга) — знак, напоминающий свастику, но сами линии сугубо отвесные и пологие, а не повернуты на сорок пять градусов, как в символе нацистов. Олицетворяет вращение Большой Медведицы вокруг Полярной звезды, а также Солнце. Символ Солнца имеет разновидность, где совмещены две свастики — одна с отвесными и пологими чертами, а другая повернута относительно ее на сорок пять градусов. Это создает впечатление исходящих от солнца восьми лучей, олицетворяя наймем хул-тэй наран эхе, «восьми лучей солнца матушка».

Хиймори — «ветер-конь»; психическая энергия человека.

Хоймор — священное место внутри обрядового пространства; местоположение божницы обычно с северной стороны.

Холонго (другое название солонго) — «радуга». Радуга служит мостом между землей и небесами.

Хонгоодор — бурятское племя с восточных отрогов Саян.

Хоамэй — горловое пение низкого звучания со свистящим призвуком, олицетворяющее слияние дужвного и физического миров внутри шамана. Хоомэй обычно звучал при отправлении обрядов; теперь же монгольские и тувинские певцы исполняют хоомэй и на концертных площадках.

Хорибоо — шаманский посох. У него несколько разновидностей с иными магическими свойствами.

Хубилгаан (доел.: «преображение», «превращение») — относится к тем различным формам, что принимают шаманы и духи в ходе камлания. Хубилгаан еще означает «перевоплощение» или «перерождение», ибо в каждой своей жизни души людей занимают тела с иным обличьем. ,

Хурааха — собирание, воплощенное в круговом движении рук во время шаманского обряда. Хурааха сопровождается заклинанием Хурай, произносимым трижды при движении рук по часовой стрелке, изображающем собирание энергии.

Хуур — самозвучащий щипковый инструмент (наподобие хомуса, иначе варгана), звучащий при камлании шамана.

Хуч — духовная сила.

Хэлмэ (другое название сэлэм) — магический нож шамана.

Хэсэ (другое название хэнгэрэг) — шаманский бубен. В некоторых частях Монголии, Бурятии и Тувы его еще именуют тунгур.

Цац. См. Золиг

Цацал — обрядовая ложка для действа цацах, возлияния воды духам в шаманском обряде и в магическом ритуале сэржим. В некоторых обрядах ложкой можно брызгать в сторону неба в целях ворожбы и обращать свои послания духам верхнего мира.

Цог — духовная энергия, ощущаемая в виде жжения или разрядов тока.

Чотгор (иначе шудхер или шудхыр) — злокозненный дух, обычно человеческая душа сунесу, которой не удалось после смерти хозяина вернуться в нижний мир; насылает болезни.

Шигшуур — шаманская трещотка.

Шошоолог — самый знатный шаманский род. В обрядах шаман из рода шошоолог выступает в качестве аханада, даже не будучи старейшим и наиболее опытным, благодаря родству с зачинателями шаманских традиций.

Шулэе абтаха — утрата духовной силы и энергии вследствие сглаза духом или неприязненным шаманом.

Шэрээ — шкафчик для размещения обрядовых предметов, онгонов и подношений духам. Шэрээ — одно из важных орудий шамана, поскольку собственным шэрээ у шамана выступает его ларец или сундук, ще в перерыве между обрядами хранятся священные предметы.

Эзэн (доел.: «хозяин»; бурят, «эжен») — дух природы, обитающий в определенном месте либо предмете наподобие дерева или камня.

Эзэтэй — предмет или место, у которых есть свой эзэн, например шаманские орудия, деревья или скалы.

Эрих — связка бусин в виде четок для ворожбы.

Ябдал (монг. авдал) — шаманское путешествие, именуемое также аялал.

Заклинания



Буугит! — произносится во время призывания шаманом духов онгона. Дословно означает «выходи», иначе говоря, шаман подбадривает духов, чтобы те вошли в его сознание.

Чок! (еще сээг или сууг) — это слово произносится трижды в начале и в конце шаманского призывания. Обряд может включать много призываний, так что это слово сопровождает каждое из них. Его также могут произносить после завершения шаманского путешествия.

Дом, дом, дом! — словосочетание, произносимое перед призыванием, чтобы поведать духам, что шаман собирается произнести заклинание (дом).

Эх хайрхан! — используется в шаманских призываниях для выражения большого почтения и обычно вставляется между словами самого призывания.

Эм дом боло! (доел.: «стань снадобьем и заклинанием!») — эти слова произносятся после сотворения шаманом предмета домтой, чтобы наполнить его своим намерением и силой заклинания.

Хоёр сагай нэгэндэ! — «два становится одним». Пожалуй, наиболее сильное заклинание в бурятском шаманизме. Выкрикивание этих слов соединяет время намерения с временем его воплощения посредством силы гол. Можно произнести его и на такой лад: Энэ сагахаа хойшо хоёр сагай нэгэндэ, что означает: «С этого часа два становится одним».

Хурай, хурай, хурай! — эти слова сопровождаются движением одной или обеих рук перед собой по часовой стрелке, совершая один круг при каждом выкрикивании хурай. Слово в сочетании с жестом служит собиранию энергии. Это можно проделать несколько раз во время призывания вслед за произношением определенного намерения, тем самым направляя энергию к каждому из своих намерений. Некоторые сибирские народности повторяют такие слова: аи хурай, аи хурай, аи хурай! Но они несут в себе тот же смысл и обладают тем же действием.

Икра! — непереводимые слова, которые обычно произносятся при соединении шамана с духами, означая тем самым, что духи хотят попить или выкурить трубку.

Манггалам! — слово, употребляемое при завершении череды высказываний своего намерения в ходе призывания. Неизменно предшествует словам чок или маахан, и следует после хурай.

Муу юм саашаа! (доел.: «худые вещи уходят прочь!») — данное словосочетание обладает большой силой, когда выгоняют пагубную энергию и предотвращают нависшую угрозу, особенно при троекратном или девятикратном повторении.

Ом маахан! — видоизмененное словосочетание тибетского буддизма Ом мани падме хум (санскр. О драго-ценнолотосовый), известное во всей Азии своей магической силой. Обычно произносится три раза до и после высказывания намерений, чтобы зарядить их духовной энергией. Данное словосочетание произносится еще как аа хум.

Сээр! — «Да отринется!». Относится к чему-то запретному, нугэлтэй (см. выше).

Тоорэг! — это слово выкрикивается, когда шаман брызгает жидкостью из чаши при совершении сэржима. Мольба к духам сообщить сведения об исходе обряда сэржим в образе брызг. Шаман вместо этого для получения простого утвердительного или отрицательного ответа может, бросив чашу, выкрикнуть «Тоорэг!». В таком случае упавшая справа чаша указывает на утвердительный ответ, и наоборот.

Урагшаа бурхан зайлуул! (доел.: «иди вперед, пусть духи изгонят худое!») — используется, чтобы отвести опасность и отогнать злых духов. Некоторые буряты произносят эти слова, когда чихают, чтобы чотгор не нападал на больного. Урагшаа означает «Ступай к грядущему», иначе говоря, смело иди вперед, имея силу духов. Это само по себе могущественное заклинание.

Уршоо! — часто произносится трижды, повторяясь обычно несколько раз в шаманских мольбах при переходе от призывания духов к высказыванию шаманом своего намерения. Данное словосочетание означает: «Умоляю внять моей просьбе».

Сарангэрэл Зов шамана: Древние традиции и духовные практики

Приложение первое



Обустройство обрядового пространства



В различных действах, описанных в настоящей книге, я вела разговор о создании обрядового пространства. Хотя шаман может выполнять свою работу всюду, где бы он ни находился, все же лучше работать в неком обрядовом пространстве. Такое место поможет шаману и тем, для кого он совершает свое действо, погрузиться в нужное состояние сознания. Подобно тому как облачение в обрядовые одежды способствует вызыванию у шамана состояния сознания, позволяющего духам действовать через него, так и создание обрядового пространства обладает схожим действием. При создании обрядового пространства помните, что сам выбор места не важен, ведь священное кольцо (или круг силы) занимает одно и то же место: гол — средоточие вашего пространства, а он пребывает везде. Таким образом, ваша работа не прерывается: вы работаете внутри того же самого священного круга. Хорошо было бы стараться размещать вещи одинаково, где бы вы ни обустраивали свое обрядовое пространство.

В Монголии и Сибири создание обрядового пространства присуще шаманской работе, поскольку такое обхождение приятно духам и предоставляет им особое место для осуществления поставленных задач. Подношение пищи и питья, размещение онгонов на божнице или священном месте, расположение шаманской утвари так, как это удобно шаману, — все это обрядовые действия, свидетельствующие о проявлении уважения к духам и шаману, приступающему к своим обязанностям. Созданием священного пространства может заниматься сам шаман или все участники обряда.

Поскольку все обряды используют священный дым, огонь или то и другое вместе, назначьте ответственного за огонь, если вы трудитесь не одни. Хранитель огня следит за тем, чтобы огонь и иные горючие материалы ничего случайно не подожгли. Этот человек постарается, чтобы горели очищающие травы и благовония, а в случае разжигания огня туда своевременно подклады-вались дрова. Самое важное — чтобы не вышли дрова, ибо это дурной знак, не предвещающий успеха обряду. Сама живость огня и сила священного дыма считаются отражением величины силы коня-ветра, которую удалось вызвать в ходе обряда. Я часто замечаю, как огонь внезапно усиливается и пышет жаром при вхождении духов онгона в шамана, проводящего обряд, что свидетельствует о большой духовной силе, разбуженной обрядом.

Обрядовое пространство обустраивается в соответствии со сторонами света. На север выходит та сторона священного круга, к которой шаман обращен лицом, или поместите эту сторону круга напротив входа в помещение, где будет совершаться обряд. Различные предметы священного пространства ставьте так, словно вход в помещение «смотрит» на север.



Первая важная составляющая обрядового пространства — хоймор, самое священное место круга. Большинство шаманов в качестве божницы в хойморе используют низкий столик. Саму божницу обычно застилают красивой тканью, и одну часть занимают онгоны шамана. Остальную поверхность стола заставляют подношениями пищи и питья. Согласно обычаю, эти подношения совершают те, для кого и устраивается сам обряд. Пищей для подношений могут служить плоды, сладости, выпечка, орехи, сыр, вареное мясо или колбаса. В качестве напитков подносят молоко, чай, водку или пиво. Если в обряде участвует несколько человек, на божницу ставят лишь малую толику подношений; вся оставшаяся пища съедается на трапезе, устраиваемой после большинства крупных обрядов. При большом стечении народа трапеза превращается в настоящее пиршество!

Обычно у шамана есть свои чаши для напитков, которые разбрызгивают во время обряда (отдельно для молока, чая и водки). Деревянную ложку для кропления обычно кладут рядом с теми чашами, откуда будут производить возлияния духам. Онгонов и пищу с напитками следует расставлять с изяществом. За расстановку онгонов и обрядовых напитков отвечает шаман, а те, для кого устраивается обряд, следят за размещением подношений пищи.

Вторая важная составляющая обрядового пространства — образ гол. При проведении обряда на открытом воздухе представлять гол могут обоо, обрядовое дерево, или огонь. Если обряд совершается в помещении, в качестве гол может выступать небольшое временное обоо, небольшой костер (если есть такая возможность) либо ароматические палочки. При наличии в помещении, где совершается обряд, очага или дровяной печи, можно развести огонь, даже если это место окажется с краю круга, а не посередине. Самое главное здесь то, что образ гол должен стать средоточием действий и отправной точкой для путешествия.

Третья важная составляющая обрядового пространства — внешняя граница круга и дверь, обычно размещаемая с южной стороны. При создании круга силы вы начинаете с дверей и двигаетесь по направлению движения солнца, по желанию выкладывая камешки по окружности. В ином случае в ходе работы воображайте пространство, которое охватывает окружность.

Шаманское место обычно размещается в северной части круга, у божницы, таким образом, чтобы вы не оказались спиной к онгонам на самой божнице. В Сибири шаман во время обряда может сидеть на звериной шкуре, ну а вы можете использовать одеяло или подушку, в зависимости от того, что вам удобней. Принято, чтобы старшие в семье усаживались ближе к шаману, но это не обязательно.

Для каждой из четырех сторон света есть свой страж-онгон, именуемый тоголжин. Их можно изготовить отдельно для обряда, а можно создать целое семейство, которое носят с собой от места к месту. Для их изготовления берут палки и вырезают на них человеческие лица. Они служат охранителями круга силы в течение всего обряда.

Еще одной составляющей обрядового пространства, пожалуй, особенно необходимой для вас, является сумрак. Поскольку темнота способствует вхождению в исступленное состояние, то затененная комната лучше подходит для шаманской работы, нежели ярко освещенная. Погасите все источники света и работайте при естественном освещении либо при свете свечей.

Освящение круга силы



Собрав все составляющие круга силы, вы приступаете к окуриванию созданного пространства можжевельником, шалфеем, богородской травой либо благовониями. Задача такого действа — изгнание всех пагубных влияний из ритуального пространства и его энергетическая зарядка для намечаемой работы.

После очищения круга поставьте три ароматические палочки с держателем в середину круга. Они будут олицетворять собой очаг {гол голомт). При наличии можжевельника подожгите его, положив в курильницу. Если у вас найдется богородская трава, подожгите ее вместе с можжевельником, положив туда же. Обнесите курильницу вокруг себя три раза; если в обряде участвует группа людей, то обойдите их троекратно по часовой стрелке с курильницей в руках. Вы или любой из участников совершаемого шаманского действа должны окурить лицо каждого из присутствующих. Священный дым открывает духовные каналы тела и поднимает коня-ветра. При отсутствии можжевельника и богородской травы совершайте окуривание благовониями. Затем склонитесь к священному дыму и скажите:



Златом отороченная Голомто, дщерь Отца-Неба,

Благодарим тебя и просим благорасположения



Взяв три ароматические палочки, начните их раскачивать по кругу со словами «Хурай, хурай, хурай», совершив тем самым три круга.

Девятикратно помашите палочками в сторону божницы, после чего поставьте их в держатель. Если в ходе обряда палочки сгорают полностью, замените их, прежде чем они догорят.



Обряд четырех сторон света



Подойдите к божнице и возьмите чашу с напитком или молоком. Окуните правый безымянный палец в жидкость и трижды встряхните им над божницей. Затем возьмите свой бубен (колокольчик или трещотку), ударьте в него трижды и молвите:



Отец-Небо, мать-Земля,

Духи предков, Духи животных,

Духи гор, лесов и вод,

Тэнгрии четырех сторон света,

Хан Хормаста, Эрлик-хан, Баян Хангай,

Умай, Природные духи этого места,

Поднимите нашего коня-ветра,

Благословите нас, хурай, хурай, хурай.

(Проведите бубном три раза по часовой стрелке; остальные участники должны размахивать руками.)



При наличии у вас животных сил или иных проводников духов упомяните в молитве и их имена (см. состав монгольского шаманского пантеона в Приложении втором, чтобы свериться с правильным произношением имен духов).

Пойдите по кругу к камню, отмечающему юг, непрерывно ударяя в бубен (в трещотку или в колокольчик). Затем скажите:



Девяносто девять тэнгриев красной южной стороны,

Усан-хан, повелитель вод,

Стороны верхнего мира,

Источника наших телесных душ,

Подними нашего коня-ветра,

Благослови нас, хурай, хурай, хурай!

(Круговое движение.)

Продолжая ударять в бубен, идите по кругу к западной точке круга, говоря:



Пятьдесят пять тэнгриев белой западной стороны,

Пославшие нам Орла, первого шамана,

Поднимите нашего коня-ветра,

Благословите нас, хурай, хурай, хурай!

(Повторить круговое движение.)



Возобновите удары в бубен, вернитесь к божнице и молвите:



Семьдесят семь тэнгриев черной северной стороны,

Татай-тэнгри, податель молнии,

Сторона нижнего мира,

Поднимите нашего коня-ветра,

Благословите нас, хурай, хурай, хурай!

(Повторить круговое движение.)


Подойдите по кругу к восточной точке круга и скажите:



Сорок четыре тэнгриев синей восточной стороны,

Тринадцать Асаранги-тэнгриев,

Поднимите нашего коня-ветра,

Благословите нас, хурай, хурай, хурай!

(Повторить круговое движение.)


Вернитесь к камню, обозначающему южную сторону, тем самым завершая круг, после чего еще дважды пройдите по кругу, постоянно ударяя в бубен. Такое хождение по кругу заставит подняться коня-ветра. При совершении данного обряда никто не должен двигаться против часовой стрелки. Вслед за троекратным хождением по кругу происходит освящение круга. Вы или кто-то из участников можете начать топать по полу либо по земле, изгоняя все худые влияния вблизи круга.

Для дополнительного подъема коня-ветра пройдитесь по кругу еще шесть раз, совершив в совокупности девять кружений. Данный обряд подходит для подъема коня-ветра и получения благословения. Он также служит подготовительной ступенью для более сложной шаманской работы, совершаемой затем внутри установленного круга силы. В конце обряда погасите все свечи и иные горючие вещества, после чего поднимите первый камень в той стороне, откуда вы будете выходить. Затем соберите остальные камни, обходя круг силы по ходу солнца. При совершении данного ритуала как подготовки для последующих шаманских обрядов не трогайте камней и выходите из круга по возможности в южной, передней (где расположена дверь) его части.

Приложение второе

Истоки монгольской шаманской традиции и шаманский пантеон

Происхождение шаманских духов-помощников



В Монголии и Сибири самое духовно насыщенное место — область Саяно-Алтайских гор. Большинство сибирских народов, подобно древним монголам, жили там некоторое время, и самые могущественные шаманские традиции именно оттуда берут свое начало — тувинский шаманизм, шаманская традиция хонгоодоров и хубсугульских монголов. Почему столь значимой оказывается данная область? Почему Саяны подобны Олимпу шаманской традиции? В поисках ответа необходимо обратиться к преданиям о начальной истории человечества. Там повествуется, как пеклись о человечестве после того, как небесные духи, живущие в созвездии Плеяд и на Луне, поместили людей на Землю. (Следует заметить, что даже сегодня вполне обычны встречи с НЛО в Монголии и Саянских горах1.)

Согласно преданиям, в галаб, то есть много тысяч лет назад, когда люди впервые появились на земле, они жили в полном согласии с землей, в благополучии и не зная болезней. Духи восточного неба, которые в нашей традиции воплощают собой разрушительные силы, сообразили, что люди скоро заполонят землю и нужно предпринимать какие-то меры, ограничивающие их численность. Вспомним, что «черные» духи с востока и «белые» духи с запада олицетворяют собой не добро и зло, а скорее два уравновешивающих начала — созидания и разрушения, столь неразрывные, как две стороны монеты. Лишь при их равновесий земля благоденствует; если бы создавалось больше, нежели могло быть разрушено, нашу вселенную заполонил бы избыток старых и излишних вещей. С другой стороны, если разрушение станет преобладать над созиданием, наша жизнь лишится всей своей красоты и многообразия.

Когда на людей для поддержания равновесия наслали болезнь, последствия оказались чрезмерными. После случившегося небесные духи собрались в созвездии Плеяд, чтобы решить вопрос о будущем человечества, поскольку люди слишком быстро вымирали. Они решили послать на землю Орла в качестве первого шамана, но, прибыв туда, он не смог общаться с людьми, поскольку не владел человеческой речью. Ему встретилась спящая под деревом бурятская девушка. Он вошел в нее, и она понесла. Подобно всем отпрыскам небесных духов, их дитя росло необычайно быстро, и из него вышел шаман Мерген Хара, первый черный шаман (обычно считается, что черная традиция старше белой). Он был столь могущественным, что мог вернуть мертвеца к жизни. Небесные духи покарали его за злоупотребление столь огромной силой.

Позже случилось другое бедствие (я изложу все кратко, поскольку подробнее об этом говорится в мифе о пробуждении бубна). Небесные духи востока и запада, родственные друг другу и жившие в согласии, ввязались в войну друг с другом. Следствием войны стало падение на землю крайне вредных и опасных веществ (что напоминает ядерную зиму), из-за чего покрылось мраком небо, воздух стал ядовитым, высохла или оказалась загрязненной вся вода, а растения, животные и люди были поставлены на грань вымирания. Когда небесные духи послали на землю Абая Гэсэра, он во время своего посвящения в помощь себе для очистки земли от убивающей все живое заразы позвал рать из тридцати трех сыновей небесных духов. Завершив свои труды, он вернулся на небо. Но тридцать три воина поселились в Саянах, чтобы защищать живое и помогать шаманам. В нашем роду мы сотрудничаем с этими духами, так что я видела этих вызывающих благоговейный трепет существ собственными глазами. Происшедшее дало толчок развитию дальнейших связей между небом и Саянскими горами.

Затем позднее, примерно шесть тысяч лет назад, небесные духи стали замечать, что шаманские традиции приходят в забвение, а для людей настала тяжелая жизнь. Они забыли навыки, известные прежде, и им приходилось ковырять землю палками, пользоваться копьями, стрелами и ножами, сработанными из камня. (Буряты полагают, что во времена Абая Гэсэра у людей были передовые орудия труда, но потом жизнь их повернула вспять, к каменному веку.) Видя все это, они послали вниз Хана Шаргай-нойона, брата Эсэге Мала-ан-тэнгри, и тот научил людей шаманству и обработке металла. Он повстречал восемьдесят восемь представителей рода Заарин (предков моего рода Тэртэ) и девяносто девять представителей рода Шошоолог (наиболее древнего рода в Саянах и самого почитаемого среди шаманских родов). Он посвятил тридцать трех из них (по числу живущих в горах ратников Абая Гэсэра) в шаманы, а семьдесят трех — в шаманы-кузнецы. Шаманы так били в бубен, а кузнецы так ковали металл, что тряслась земля. Вскоре брат Улаан Залаа (с красной шаманской меткой) тоже спустился на землю, чтобы стать духом — охранителем мальчиков.

Элбитэ Хара, один из восточных небесных духов, решил полюбопытствовать, отчего на земле произошел такой внезапный подъем духовных и производительных сил, и спустился на землю. Ему стало завидно при виде того, что совершил Шаргай-нойон. Он выпустил волшебную стрелу, которая убила того и столь напугала шаманов и кузнецов, что они убежали из Саянских гор. Когда это открылось западным небесным духам, они отправили вниз брата Шаргай-нойона, который совершил над убиенным арюулгу и вернул ему жизнь. Затем Шаргай-нойон вместе с Элбитэ Хара пережил ряд приключений, побудивших его стать покровителем шаманства, после чего он поселился в Саянах с человеческой женой, взяв себе имя Буха-нойон-баабай («бык господин батюшка»). Ему поклоняются почти все шаманы, и он считается предком по крайней мере двух племен (булагатов и эхеритов).

Вследствие всех этих событий Шаргай-нойон-баа-бай, Улаан Залаа и Буха-нойон-баабай становятся тремя главными покровителями шаманства. Согласно поверью, они присутствуют (духовно) в Саянах, наблюдая за деятельностью шаманов всего мира. Они выбрали для союза некоторых великих шаманов, так что ныне в этих горах обитают девяносто девять духов великих шаманов. Эти духи не только определяют наследование ду-хам-уцха (в пределах их исходного рода либо среди прочих, неродственных шаманов), но и дают духам-удха позволение призывать следующих шаманов, зачиная тем самым новые родословные. Всякое наше шаманское призвание так или иначе связано с их деятельностью.

Шаргай-нойон-баабай самолично отвечает за безопасность всех шаманов. Рассказывают, что много лет назад один русский солдат убил шаманку, отказавшуюся сообщить ему, где скрывается некий беглец. По дороге домой он повстречал старика-бурята на дохлой кляче и поразился, увидев собственную голову, притороченную к седлу клячи. Возвратившись домой, он узнал, что видел Шаргай-нойон-баабая с вестью, что заступник всех шаманов отомстит ему за преступление. Услышав такое, солдат пал бездыханным. Мои шаманские собратья, не бойтесь зла и несчастий в мире, ибо Шаргай-нойон-баабай все знает и сам покарает за любую обиду, что придется претерпеть шаману!

С тех пор как Шаргай-нойон-баабай спустился на землю и утвердил шаманскую традицию, монгольско-сибирская традиция развилась, ибо само устроение шаманских традиций крайне единообразно в той области мира, которая превышает размером площадь, занимаемую Соединенными Штатами и Канадой вместе. Те из вас, кто изучал иные шаманские традиции, вроде традиций коренных народов Америки или древних европейцев, заметят удивительную схожесть этих традиций с бурят-монгольскими. Кроме того, десятки шаманов рода шошоолог, которых обучал Шаргай-нойон-баабай, и их потомки распространили это учение везде, куда они перебирались из окрестностей Саянских гор, неся весть о возрождении шаманской веры и ее мудрость всем народам. В итоге это учение дошло до всех людей, именно поэтому наблюдается такая общность среди некоторых верований и приемов у всех шаманских традиций. Учение, пришедшее к нам со времен Шаргай-нойон-баабая, составляет истинную основу шаманизма.

Вспомним, что влияние духов — покровителей шаманства присутствует повсюду, но только известно оно разным культурам под разными именами. В Сибири люди помнят, как девяносто девять духов великих шаманов и их предводители, Шаргай-нойон-баабай, Ула-ан Залаа и Буха-нойон-баабай, при случае вмешивались в происходящее на земле, чтобы возродить шаманские традиции, когда им угрожала опасность или когда они искажались.

Первая великая волна возрождения южносибирской традиции накатила около двух тысяч лет назад, когда родился шаман Эргил Буга, известный как «тункинский бесноватый» (Тункэнэй Галзуу), или Хэлонгото Убгэн (соболиный старец). Он занимает столь важное место в истории сибирского шаманства, что один человек в разговоре с американским антропологом Джереми Кертином*

АВТОР: Кертин, Джереми (1835—1906) - видный этнограф и путешественник. Знал более семидесяти языков. Переводил русских классиков («Князя Серебряного» Алексея Толстого, «Тараса Бульбу» Гоголя). Благодаря его стараниям удалось сохранить на бумаге многие ныне вымершие наречия индейцев. Оставил дневниковые записи своих путешествий по России.

сравнил его значимость для шаманской религии с ролью Иисуса в христианстве. Пожалуй, это преуве

личение, но Эргил Буга установил обычай девятисту-пенчатого шаманского посвящения (связанного с таинственными девятью ветвями Мирового Древа) и в двое время венчал девяносто девять шаманов и девяносто девять шаманок венцом, именумым оргой, в знак высшего посвящения; после их смерти все их духи присоединились к нему в Саянах в качестве покровителей и заступников всех шаманов. Его онгон, изготавливаемый из шкуры вонючки (скунса), связан с этой значительной вехой в истории. По преданию, он произошел на свет от непорочного зачатия: его мать проглотила градину, содержащую семя одного из небесных духов, и тем самым понесла. Далее, само его имя Тункэнэй Гал-зуу указывает на тесную связь Тункинской долины с Шаргай-нойон-баабаем и прочими шаманскими духами, населяющими северные отроги Саян. Место, где сходятся горы и Тункинская долина, именуется Хоймор, «святое место»2.

Самая последняя волна в монгольском возрождении поднялась около 350 лет назад среди представителей рода шошоологов, потомков шаманов, в посвящении которых участвовал некогда Шаргай-нойон-баабай. Любопытно, что в призываниях монгольского шаманизма мы в память о тех событиях упоминаем «девяносто девять шошоологов». Зачинателем этого обновленческого движения стала шаманка Хан Хэмэкшэн Тоодэй. Ребенком она наблюдала, как духи постоянно нападали на жителей ее стойбища, и те были бессильны, ибо забыли свои старые традиции. Все это пришлось на ту пору, когда монгольский шаманизм вытеснялся, с одной стороны, тибетским буддизмом, а с другой — русскими православными миссионерами. Девочка пасла овец и видела, пораженная, как орел то и дело уносил овец из стада. Внезапно ее осенило, что орел — это воплощение (хубилгаан) духа-удхи предков ее рода шошоолог и что он повелевает ей идти в шаманки. Она последовала зову духов и изгнала духов, мучавших ее сородичей, так что к ним вернулось благополучие, а благодаря наставлениям предков она возродила традиции, которые хотели уничтожить чужеземцы. Подобно великому шаману древности Эргил Буге, она за свою жизнь дала посвящение и благословила на шаманское поприще девяносто девять шаманов и девяносто девять шаманок, тем самым позволив шаманским традициям дожить до наших дней. И опять в истории Хан Хэмэкшэн Тоодэй мы видим вмешательство Шаргай-нойона и прочих духов Саянских гор ради сохранения шаманского знания посредством рода шошоологов, который сберегал традиции на протяжении тысячелетий.

Бурятский ученый Дорджи Банзаров (1822—1855), первый из бурят учившийся в европейском университете, оставил ценные свидетельства об этих традициях. Хотя он и воспитывался в западном духе, он никогда не терял унаследованного от предков мистического духа. В начале пятидесятых годов девятнадцатого столетия, незадолго до своей безвременной кончины, он писал: «Я вижу мрачные времена, наступающие для западных народов. Призовет ли наш народ Абай Гэсэр со своими тридцатью тремя воинами вновь очищать этот мир от зла ради спасения человечества?» Это были пророческие слова. Начиная с Гражданской войны в США, с разразившимися затем колониальными войнами, двумя мировыми войнами и холодной войной, западный мир непомерно захлестнули зло и алчность в границах, неведомых с незапамятных времен войны, что затеяли между собой небесные духи. Где же претворение второй части предсказания? Я и многие здесь в Сибири полагаем, что возрождение шаманства почти во всех частях света на данный час свидетельствует об исполнении того, что предвидел Банзаров. Абай Гэсэр и Шаргай-нойон-баабай, зная о страдании всего живого, призывают шаманов со всего света для исцеления человечества, исцеления мира и восстановления попранного равновесия. Мы все участвуем в этом! Нас не стесняют рамки той или иной традиции: будучи шаманами, мы все являемся духовными чадами Шаргай-нойон-ба-абая и тех многочисленных духов, что он посылает в мир на благо всего человечества. К тому же, перед лицом гол какая разница между бурятами и иными народами? Мы все единое целое!