Новоарлеанское ВУДУ

Говоря про Новый Орлеан, на ум приходят сразу три вещи - музыка, кухня и вуду. Вот о последнем и пойдет речь. Так уж получилось, что город этот стал местом, где процветала африкано-карибская магия. Причем настолько широко, что в этом вопросе Новый Орлеан оставил всех далеко позади себя. Как же это произошло?
Главная причина, конечно, состоит в том, что Новый Орлеан был главным звеном в системе работорговли. Именно сюда прибывали корабли с рабами, именно здесь действовали самые крупные в США работорговые рынки, что приводило к концентрации чернокожего населения, завозимого из Западной Африки и Гаити. Многие из них, кстати, тут же, в Луизиане, и оставались, так как огромное количество плантаций требовало большое количество рабов. Кроме того, в Новом Орлеане жило немало вольноотпущенных, в этой категории Новый Орлеан опять же держал пальму первенства среди всех остальных городов Америки. Тут стоит написать еще вот о чем. Судя по сохранившимся свидетельствам, чернокожие рабы жили по большей части вполне нормальной жизнью, и за исключением некоторых экстремальных случаев, условия их существование мало чем отличались от условий жизни обычных наемных работников. А чаще всего им жилось даже лучше. В частности, на одной из плантаций под Новым Орлеаном, на которой мне удалось побывать, помещения для рабов выглядели очень даже прилично, с отдельной кухней и прочими удобствами. Кроме того, нужно не забывать, что рабы стоили недешево, примерно по тысяче долларов за голову, что по тем временам было огромными деньгами, и относится к ним наплевательски не мог себе позволить никто, это было слишком дорогое удовольствие. Также за бесчеловечное отношение к рабу - например, за убийство или нанесенные увечья - хозяин тут же представал перед судом. Опять же, за совершенные рабом провинности отвечал его хозяин, поэтому в интересах хозяина было сохранять с рабами хорошие отношения. Я, в частности, во время посещения плантации был немало удивлен тому факту, что в плохую погоду рабы в поля не выходили, их берегли, вместо них работали наемные работники из числа ирландцев.

Поэтому говорить про то, что жизнь у чернокожих рабов была абсолютно беспросветной, нельзя. По закону, им полагался один выходной день в неделю, плюс им предоставлялось несколько свободных часов по вечерам. В это время они могли слоняться где им заблагорассудится, и чаще всего они собирались на небольшом пустыре сразу за Французским кварталом, который в те времена назывался Старым. Сам же пустырь они называли площадью Конго (Congo Square). Там чернокожие выходцы с Гаити и Восточной Африки устраивали свои африканские игрища - танцевали, били в барабаны и горланили свои песни. Видимо, там же и шаманили, поколдовывая понемногу. Как водится в таких случаях, стали потихоньку появляться авторитеты в этой области, и постепенно в городе сложилась целая когорта колдунов и колдуний, практиковавшись магию. В основном, конечно, делом этим занимались выходцы с Гаити, которых туда завезли из западной Африки, где проживала большая народность Йоруба (Yoruba). Они верили в колдовство, называемое Воду (Vodu). Позднее это название уже в Новом Свете трансформировалось в вуду (Voodoo).

Оказавшись на Гаити в качестве рабов, бывшие жители западной Африки продолжали совершать свои ритуалы, тем более что значение их религии в новых условиях возросло еще больше. Так как с ними особо никто не церемонился, и жить им приходилось в очень тяжелых условиях, то болезни косили их беспрестанно. К тому же колонизаторы, владевшие ими, тоже особо с ними не цацкались и били их смертным боем. В результате единственную помощь по излечению от болезней и защиту от хозяев рабы могли получить только у своих религиозных деятелей - монахов, называемых хунганами (houngans), и практикующих колдунов бокоров (bocors), которые за плату выполняли требуемые ритуалы. Помимо традиционных обрядовых служений, от которых по большому счету никому не было ни холодно, ни жарко, монахи занимались и более полезными делами. В частности, они лечили травами и заклинаниями заболевших, поддерживали их моральный дух, и время от времени травили ядом хозяев. И вот тут начинается интересное. Будучи чуть ли не организаторами борьбы рабов против своих хозяев, колдунам и монахам нужно было не допустить, чтобы кто-то из соплеменников их предал. Самым лучшим средством в этом случае является запугивание паствы. Причем требовалось запугать паству так, чтобы даже и мысли ни у кого не возникло проявить непослушание. Естественно, большинство соплеменников и так их боялось, особенно наводимых ими заговоров, но самым действенным средством стала угроза превратить человека в зомби.

Вообще под зомби понимается умерший человек, которого колдун вуду воскресил для того, чтобы тот служил ему. Так как при воскрешении колдун имел дело только с телом, а душа не вселялась в него, то воскрешенный ничего не помнил, ничего не соображал, а лишь послушно выполнял команды своего хозяина. Откуда взялись эти легенды? Видимо, колдуны опаивали свою жертву только им ведомым настоем трав, после чего жертва впадала в клиническую смерть, и люди думали, что он умер. После того, как человека хоронили, колдун доставал его тело и давал противоядие, после чего тот оживал. Вполне возможно, что при этих операциях у него нарушалась нормальная работа мозга, и он становился слабоумным. Возможно, что колдун постоянно подкармливал его наркотическими веществами, чтобы держать в своем повиновении. Главное, что цель достигалась, и у колдуна появлялись создания, которые беспрекословно выполняли то, что он говорил. Естественно, страх превратиться в зомби был очень силен, и колдуны вуду пользовались огромным уважением и их боялись. К слову сказать, в религии Йоруба, от которой берет начало вуду, о зомби нет ни слова, видимо это уже изобретение, сделанное на Гаити. Более того, оно и не вышло за пределы острова Эспаньола, так как после того, как вуду было перенесено в Новый Орлеан, о зомби тоже никто никогда речи не вел.

Как бы там ни было, вуду среди рабов было распространено очень широко, но на первых порах не выходило за их круг. Однако в конце 18-го - начале 19-го века ситуация поменялась, к вуду приобщилось белое население города, и занятие им стало обычной практикой. По крайней мере, в Новом Орлеане этому делу особых помех не чинили. Более того, многие горожане, в том числе из знати, сами стали прибегать к помощи колдунов для решения некоторых вопросов. Как результат, сложилась целая каста тех, кто совершал обряды и исполнял ритуалы колдовства, и среди этой публики стала складываться иерархическая система. Чтобы придать своему движению более-менее официальный статус, колдуны и колдуньи стали выбирать так называемых "докторов" (Doctors) и "королев" (Queens). Одним из наиболее известных докторов был Джон Монтень (John Montenet), известный как Доктор Джон (Dr.John). Это был вольноотпущенный раб, который рассказывал про себя, что он был принцем в Сенегале, был взят в плен испанцами, продан на Кубу, а потом освобожден своим хозяином за верную службу. Попав в Новый Орлеан в поисках работы, он занялся колдовской практикой, и вскоре основательно преуспел в этом деле. Незаметно он стал весьма влиятельным человеком, у него был свой дом, куча жен и любовниц, и по слухам у него было более 50 детей. Поговаривали, что у него были даже рабы. Он мог предсказывать будущее, читать мысли, снимать и накладывать заклятия, лечить болезни. Благодаря таким своим способностям он сделался очень значимой фигурой в мире вуду и стал весьма известным лицом в Новом Орлеане. В принципе, именно он способствовал изменению отношения к вуду и тому, что многие жители не из числа рабов стали относиться к колдовским ритуалам с уважением.

После того, как Dr. John сошел со сцены, его заменил доктор Я Я (Dr. Yah Yah), больше известный под именем Вашингтон. Он был рабом, и его история была печальной. Он стал продавать эликсир, который должен был лечить от всех болезней, но его обвинили в том, что эликсир содержал яд и приносил вред пациентам. Закончил он тем, что его взбешенный хозяин послал его работать на поля, чтобы расплатиться со штрафами, которые наложили на него как ответственного за действия своего раба. После доктора Я Я место главы колдунов вуду заняла королева Санит Деде (Queen Sanite Dede).Она была вольноотпущенной рабыней. Она мало чем прославилась и известна лишь тем, что именно ее на посту королевы вуду сменила Мари Лаво.

Мари Лаво родилась в 1796 году, и была вольной чернокожей женщиной. По некоторым сведениям, она была дочерью богатого плантатора и рабыни. Другие уверяют, что она прибыла в Новый Орлеан в 1809 году с Гаити после отмены там рабства. Как это не покажется странным, но она была ярой католичкой, воспитанной такой с детства. Известно, что она была выдана замуж за вольноотпущенного раба Жака Пари (Jacques Paris), который однако вскоре умер. Точнее, он был объявлен мертвым после того, как в один день исчез и уже никогда не появился. Вдова Пари, как называли тогда Мари Лаво, стала сожительствовать с мужчиной по имени Кристоф Глапийо (Christophe Glapion). Неизвестно, состояли ли они в браке, но зато точно известно, что у Мари Лаво от него было 15 детей. Это все, что известно о молодых годах королевы.

Постепенно Мари Лаво стала заниматься вуду, и достаточно быстро преуспела в этом деле. Но наибольший успех пришел к ней в 1830 году, когда к ней обратился богатый горожанин, сын которого обвинялся в убийстве. Он предложил Мари Лаво в подарок дом, если они сделает так, чтобы его сына признали невиновным. Легенда гласит, что Мари Лаво утром дня, когда должен состояться суд, пошла в церковь, положив в рок три стручка перца, и долго молилась, при этом накладывая на перец заклинания. После этого она пошла в здание суда, которое находилось на той же площади, что и церковь, и смогла пройти в зал, где должно было состояться слушание. Там она подложила по стручку перца под сиденье каждого из судей. Результат заседания был таков - молодой человек был признан невиновным, и совершенное им убийство признано самообороной. Богатый горожанин, отец молодого человека, сдержал свое слово и передал дом Мари Лаво. Этот случай, ставший известным в городе, резко поднял ее авторитет и заставил еще большее количество жителей Нового Орлеана отнестись серьезно в вуду. Мари Лаво была избранна новой королевой вуду, и оставалась ею до глубокой старости. У многих исследователей этот случай, хорошо задокументированный в бумагах того времени, вызывает горячие споры, однако большинство сходится на том, что, по всей видимости, Мари Лаво смогла запугать свидетеля, который подтвердил, что молодой человек убил жертву защищаясь. Возможно, так все и было на самом деле, свидетель сказал все как есть, и его даже не нужно было запугивать.

И все же Мари Лаво стала популярной среди жителей не только благодаря своим способностям, сколько тем, что она активно помогала людям. Будучи ревностной католичкой, она умудрилась сочетать и христианство, и вуду, не противореча при этом сама себе. Вообще о ее милосердии ходили легенды. Например, рассказывали, что она приходила в камеры к осужденным на смерть и приносила им еду, которая была отравлена наркотическими веществами, в результате чего они умирали безболезненной смертью и избегали мучений публичной казни. Во время эпидемии желтой лихорадки, которая опустошила Новый Орлеан, Мария Лаво лечила кого могла и активно боролась с эпидемией. Но главным занятием королевы вуду было все же оказание услуг по предсказанию будущего, наложению и снятию заклятий, а также любовной ворожбе. Особенно Мари Лаво была хороша в получении секретной информации, и именно это ей принесло самые большие деньги. Считалось, что она умела читать мысли и узнавать чужие тайны, отчего ее все боялись и старались быть с ней в хороших отношениях. Правда, исследователи отмечают одну интересную деталь в ее биографии - в свое время она была парикмахером, обслуживающим знать. Видимо, она запоминала все, о чем между собой щебетали ее клиенты, которые не обращали внимания на чернокожую обслугу. Впоследствии эта информация появлялась в нужное время. Видимо, у Мари Лаво также был широкий круг осведомителей, которые снабжали ее такого рода сведениями. Причем многих она принуждала работать на себя, причем очень простым и эффективным способом. Она готовила куклу, которая используется в ритуалах вуду, обкладывала ее травой, используемой при наложении заклятий, и подкладывала под порог дома того человека, которого хотела принудить работать на себя. Когда подложенная кукла обнаруживалась человеком, он в панике бежал к Мари Лаво за помощью, думая, что кто-то хочет свести его в могилу. Та брала человека под защиту в обмен на интересующие ее услуги. Еще одним поводом уверовать в ее сверхъестественные способности было то, что ее часто одновременно видели в разных местах. Как это происходило, никто объяснить не может, хотя многие исследователи сходятся на следующем простом объяснении. Дело в том, что одна из ее дочерей, которую также звали Мари, была очень похожа на нее. Видимо, их просто путали, и отсюда возникли легенды, в то время как жители Нового Орлеана видели в одно и то же время в одном месте ее дочь, а в другом - саму Мари Лаво.

Как я уже писал, Мари Лаво была ярой католичкой, и она со временем смешала и вуду, и католические обряды. Как это не покажется странным, но она умудрялась использовать в своих ритуалах христианские молитвы и африканские заклинания, святую воду из храма и порошок из толченых змей и пауков, и тому подобные парадоксы. Со временем Мари Лаво стала отходить от ритуалов вуду и стала гораздо больше времени проводить в церкви. В возрасте 70 лет она была лишена титула "королева вуду", так как ее последователи посчитали, что она стала стара. После этого Мари Лаво полностью отошла от колдовской практики и стала все время проводить в церкви. Она занималась благотворительностью и много времени проводила в местной тюрьме. После смерти она была похоронена на кладбище St.Louis. Ее кончина стала означать кончину и всего культа вуду в Новом Орлеане. После того, как она была смещена с поста королевы, ее заменила женщина по имени Мальвина Латур (Malvina Latour). Однако она не была столь харизматичной личностью как Мари Лаво, и ее последователи стали требовать, чтобы она уступила свой титул кому-нибудь другому. Сменившие ее на почетном посту доктора и королевы также не преуспели в этом деле, и вскоре вуду перестали воспринимать всерьез. То значение, которое оно имело при докторе Джоне и особенно при Мари Лаво, быстро пропало. Именно поэтому сейчас, когда речь заходит о традициях вуду в Новом Орлеане, все помнят только одно имя - Мари Лаво.