Влозины

Переход в новую избу почти повсеместно в России совершался ночью, как только пропоют первые петухи. Ночью же перегоняли скотину. Счастливыми днями для новоселья считались двунадесятые христианские празднества (Пасха, Вознесение, Троица, Вербное воскресенье, Крещение, Сретение, Благовещение, Преображение, Рождество Богородицы, Введение во храм Богородицы, Воздвижение креста и Рождество Христово). Особенно удачным для новоселья считалось Введение во храм Богородицы.

Обычай входа, вселения в новый дом также одинаков по всей России и известен с древнейших времен. Вперед себя в новую избу пускали петуха и кошку или малознакомого человека, а то и вовсе неправославного (купцы приглашали соседского аптекаря-еврея или домашнего доктора-немца). За ними входил хозяин с иконой и хлебом-солью, а следом все семейство.

Старуха-хозяйка в старом доме накрывала стол скатертью и ставила на него хлеб-соль. Хозяин зажигал свечу перед образами и после общей молитвы клал икону себе за пазуху. А затем подходил к голбцу и говорил, отворив дверь в подполье: «Суседушко, братануш-ко, пойдем в новый дом! Как жили в старом доме хорошо и благо, так будем жить и в новом. Ты люби мой скот и мое семейство.

После этого все отправлялись в новый дом. Хозяин нес петуха и курицу, хозяйка — хлеб-соль и квашню, остальные пожитки распределялись между членами семьи. Открыв дверь, хозяин прежде всего пускал в избу петуха и курицу и ждал, чтобы петух пропел на новоселье. Затем входил в дом, ставил икону, открывал голбец и приглашал: «Проходи-ко, суседушко, братанушко!»

Голбец

Голбцом называли сооружение типа примоста, загородки или чулана в крестьянской избе между печью и полатями. А также припечье со ступеньками к печи и полатям, с дверцами, полочками внутри и с лазом в подполье.

Считалось, что домовой в новой избе сам выберет себе место. Он мог жить и за печкой, и под шестком, и под порогом. Но голбец и чулан были его излюбленными обиталищами.
Новоселье заканчивалось семейной молитвой. Затем хозяйка накрывала стол, затапливала печь и принималась за стряпню.
Существовал в старину и такой обычай, как перенос в новый дом из старого священного огня. Старшая женщина-хозяйка (мать или свекровь) последний раз топила в старом доме печь, выгребала горячие угли в чистый горшок и накрывала его белой скатертью. В новом доме с поклонами и хлебом-солью ее встречали молодые хозяева. Принесенные угли высыпались в печурку, снятой с горшка скатертью символически трясли по всем углам, как бы выпуская домового. Затем горшок разбивали и зарывали под передний угол. Если до новой избы было далеко и не удавалось перенести туда священный огонь, переносили вместо него кочергу и другие атрибуты очага.
Все остальные элементы ритуала «влазин» оставались неизменными практически всюду: икона, непочатый хлеб с горстью соли, квашня с растворенным тестом, петух, курица и кошка. Впуская в двери кошку, приговаривали: «Вот тебе, хозяин, мохнатый зверь на богатый двор».

Петух

Петух – это символ огня, символ очага. Считалось, что если петух, внесенный в новую избу, запоет – это предвещает хозяевам счастливую жизнь. Если же молчит – значит их ожидает в новом доме какое-нибудь горе. Иногда петуха в ночь переселения до утра оставляли в избе, чтобы первый его крик прозвучал в новом жилище.



Кошка

В старину, когда начиналась гроза, хозяева старались выгнать кошек из лома, особенно черных, чтобы они не привлекли удара молнии.
Существовало много примет, связанных с поведением кошки в доме:
если кошка долго, старательно умывается — значит зазывает («намывает») гостей;
скребет лапами и царапает когтями по полу – зимой к метели, летом — к дождю и ветру;
ложится животом вверх — к теплу;
закрывает лапой мордочку — к морозу;
распускает хвост — к метели;
спит на полу — будет теплая погода;
залезает на печь — ожидается холод;
на кого кошка потянется — тому будет корысть;
вскочит кошка на божницу — будет в доме покойник.
Тому же, кто убьет кота, не будет ни в чем удачи в течение семи лет.
Не случайно кошку первой пускали в новый дом или квартиру. При этом, очевидно, думали: если суждено случиться какой-нибудь беде, пусть она случится с кошкой, а не с людьми!