Ведьмы авт. ЭРИКА ДЖОНГ

ЭРИКА ДЖОНГ

Ведьмы

Предрассудки слишком дорого обойдутся человечеству, если ради них сжигать людей заживо.

(Монтень)
Женщин считали ведьмами и сжигали оттого лишь, что они красивы.

(Симона де Бовуар)

От автора

Предупреждаю честно:

— Не открывайте эту книгу...

Если никогда не мечтали о приворотном зелье;

никогда не грезили о волшебной палочке;

никогда не жаждали стать невидимкой;

никогда не задумывались, как летают ведьмы.

Ибо книга эта — хоть и не приворожит навеки ваших любимых, не научит колдовать, не сделает невидимкой, не даст помела и крыльев — все же поведает о том, как меняют нашу жизнь мечты, как летаем мы с их помощью на тайный шабаш, как знакомимся там с богами и демонами...

Так кто же такие ведьмы? Еретики? Целительницы? Члены психоделической секты, познающие мир через наркотический транс? Почитательницы языческих богов?.. Или просто женщины, не побоявшиеся взлететь?

Мы не намерены преподать вам краткий курс колдовства, не станем описывать в подробностях ужасы инквизиции, не будем забивать головы читателей различными историческими теориями. Мы лишь попытаемся показать — в стихах и живописных полотнах, в прозе и графике* <*В американском издании книги использованы иллюстрации художника Джозефа А. Смита, одна из которых — на обложке номера> — как ведьма помогает нам познать глубины собственной души.

Есть у вас глубины души?

Читайте дальше.

Ведьма
Она ваша старинная знакомая. Вон, глядите, манит к себе крючковатым пальцем. А в другой руке держит отравленное яблочко... Отовсюду слышен ее голос — из омута ночных кошмаров; из глубины старого шкафа, где слабо вздыхают мешочки с нафталином да пляшет по углам пыль; из-за стены, сквозь которую являлась она к вашей детской кроватке; из пряничного домика, испеченного ею из зелий по собственному рецепту... Она напоминает людям, что совсем близко, по соседству, существует иной мир, куда из нашего земного, реального мира ведут тысячи ходов, и наткнуться на них можно в самых немыслимых и неожиданных местах.


Ступите чуть в сторону — и нежданно-негаданно окажетесь в этом волшебном мире.

Она — ведьма.

Она знакома вам и в то же время непостижима. Она сопровождает вас с рождения и — вечно ускользает. Она ваша мать, сестра, ваше внутреннее «я». Вы ее любите и боитесь. Вы ее ненавидите, но она влечет вас неудержимо.

Так что же рассказать вам о ней?

Она куда прекрасней (и ужасней), чем подсказывает разум. Она — химера, но существует воистину. Она любит вас, но любовь ее перезрела, точно гнойник, и вскрылась ворожбой и черной магией. Она ненавидит вас, но с вашей головы не упадет ни волоска, если вы отдались ей, пошли к ней в кабалу навеки.

Ей подвластны любовь и смерть, урожай и непогода, но в награду за помощь она потребует вашу жизнь — не больше, но и не меньше.

Она — ведьма.

До чего же хочется быть ею!

Только чтоб на костре не сожгли.

Откуда у ведьмы столько власти? Неужели она и впрямь отравительница, целительница, приворотница? А может, просто выжившая из ума старуха — вон та, с котом на плече; они беседуют целыми днями о чем-то своем, и кот загадочно мерцает яшмовыми глазами.

Вам тревожно. Но в ведьме ли таится причина тревоги и страха? Или человек сам наделил ее властью, сам облек свой страх в телесную оболочку? Сам создал ведьму?

Чья она наследница?

Ее прапрапрапрапрапрародительница — Иштар-Диана-Деметра. Ее отец — человек, мужчина. Ее повитуха — человеческий страх. Мучитель и гонитель ее — тоже человеческий страх. И палач ее — человеческий страх.

Человеческий страх извлек на свет божий ее черную злую силу. Зато у силы целительной и доброй нет другой матери и повитухи, кроме самой ведьмы.

Давайте высветим ее, вызволим из тьмы — хоть на миг. Пускай побудет с нами. Она, конечно же, сгинет, канет обратно во тьму, мы и оглянуться не успеем. Но пока — вот она, манит крючковатым пальцем, протягивает яблоко.

Возле нее как-то зябко, словно открылась дверца невидимого холодильника. Из-под ее одежд — темно-синих, цвета ночного неба — доносится уханье совы. Из-под полей черного колпака стрелой выносится летучая мышь. Но давайте все же позовем ее. Вдруг даст приворотного зелья, вдруг научит готовить притирание — чтоб мы, бескрылые, научились летать, вдруг одарит парой куколок, чье вечное объятие обеспечит нам вечную любовь? Может, выполнит наши сокровенные желания, может, успеет — прежде чем мы пошлем ее на костер.

А вдруг на сей раз мы одумаемся и не станем ее сжигать?

От Богини-матери до ведьмы

Немногие сознают, насколько наши представления о божестве ограниченны и предопределены мировосприятием эпохи патриархата. Мы заявляем, что Бог не имеет ни расы, ни пола; однако видим его непременно мужчиной и непременно белокожим. Попробуйте заикнуться о чернокожем Боге или тем паче Богине — слова ваши сочтут дерзкой, хотя и порядком надоевшей шуткой, всерьез их наверняка не примут. Мало кто знает, что концепция Бога-мужчины в истории человечества возникла сравнительно недавно и еще не ясно, есть ли это шаг вперед. Пять тысяч лет назад, в древней Вавилонии, наши предки поклонялись высшему божеству в образе Небесной Царицы; тысячелетний путь сквозь войны, тирании, геноцид, резню, ниспровержение идолов, сожжение книг, переиначивание мифов и легенд возвел наконец Бога-отца, Яхве (и Его сына — Иисуса), на трон, существующий в нашем сознании и воображении.

И все же они победили не вполне. В поверьях и снах, в идеалах, которые мы создаем, в вымыслах, которых страшимся, и поныне властвует Богиня-мать. Ее не изгнать, покуда мужчина (да и женщина) выходит из материнского чрева. Если и в самом деле грядет тот печальный день, когда детей будут «делать в пробирках», тогда, возможно, Богиня-мать и лишится своей власти, ибо власть эта основана на благоговении. Но до тех пор, пока люди помнят, что их родила женщина, мифы и легенды о Богине-матери будут питать поэзию, скульптуру, живопись и даже наши тайные верования.

Многое претерпела вавилонская Небесная Царица, прежде чем превратилась в сморщенную, согбенную старуху-ведьму. Но стоит проследить этот постепенный упадок — в нем явственна преемственность религиозных образов и понятий. Видно также, как густо и плотно оседают они в нашем подсознании. И наконец, видно, как утвердившаяся религия изгоняет (или по крайней мере прогоняет с глаз долой, в подполье) бытовавшие ранее представления о Создателе.

Наши знания о религиях, существовавших пять тысяч лет назад, в период, который школьные учителя любовно называют «колыбелью цивилизации» (весьма материнский образ, не правда ли?), грешат неизбежной фрагментарностью. Во-первых, недостаточны археологические данные. Главное же — все они собраны археологами-мужчинами, чей взгляд на мир зашоренно-патриархален; они, к примеру, считают монотеизм шагом вперед по сравнению с политеизмом и язычеством; весь их научный поиск сводится к подтверждению и оправданию постулатов тех священных книг, на которых зиждется их патриархальная цивилизация.

Мэри Дейли, теолог-феминистка, ярко и доказательно объяснила нам, что можно вовсе не быть католиком, чтобы проникнуться католическим мировосприятием. А Мерлин Стоун в своей великолепной книге «Когда Бог был женщиной» убедительно демонстрирует, что ветхозаветный миф о происхождении человечества, принятый и в иудаизме, и в христианстве, преподносится нам на каждом шагу на тысячи ладов, внедряется в наше сознание, будь мы даже воинствующими атеистами. Адам и Ева, Змей и яблоко, даже Карающий Ангел с мечом в руках — непременные образы нашей культуры: их встретишь и в картинной галерее, и в рекламной телепрограмме, и в изощренных журнальных комиксах, и в текстах расхожих шлягеров.

В результате такого постоянного «промывания мозгов» возник некий набор не подвергаемых сомнению истин о Божестве — исторически весьма неточных и к тому же не очень-то привлекательных и обнадеживающих. Пытаясь добраться до корней благоговейного религиозного почитания, поэты и художники бессознательно обратили взоры к прошлому. И, вольно путешествуя во времени, обнаружили, что в нашей духовно обанкротившейся цивилизации от Богини-матери остались лишь три фигуры: Злая Ведьма, Дева Мария да «Мать-природа» — народное понятие, в котором ярко воплотилось плодоносное женское начало, но и оно опошлено ныне в гнусных картинках. Ведьма — иное воплощение Матери: сморщенная злобная старушонка, претворившая запретную чувственность в заговоры, зелья и ворожбу. Дева Мария — тоже Богиня-мать, но подвергнутая санитарной обработке: образ обескровленный и ущербный. Это женщина, лишенная сексуальности; женщина, дающая жизнь, но не познавшая плотской любви; женщина — непорочная, женщина — девочка, «женщина — евнух» — высокий образец, следовать которому христианство предлагает половине человечества, иначе — страшная кара, иначе — смерть.

Отчего так важно не лишать Женщину сексуальности, отчего нельзя оставить ей лишь две ипостаси: Злой Ведьмы и Бестелесной Девы? Оттого, что это — ложь. Женщина не рожает детей, если мужчина не заронил семени в ее лоно; без женской сексуальности, которую патриархат презирает и считает злом, не было бы на Земле человеческого племени; она — источник жизни. Начни мы отрицать эту очевидную истину, оставь мы Женщину вынашивать зачатых без греха детей, позволь мы богу-мужчине узурпировать все женские функции — вплоть до размножения,— мы сослужили бы плохую службу всем — и женщинам, и мужчинам. Ибо Мужчина обречен тогда на утрату собственных корней (материнского лона), а Женщина обречена на вечную роль либо Ведьмы, либо Девы — хотя ни одна из этих ролей не объемлет женского бытия целиком. Христианство вроде бы почитает в женщине мать, но при этом не признает за нею права зачать жизнь. Выходит, что Женщина связана двойными путами, разом и морального и физического свойства: она проклята именно за то, что благодаря ей существует человечество. Проклят и Мужчина — за соучастие во грехе — и обречен скитаться по свету, превращать дев в шлюх, да еще и жаловаться на судьбу, которая не даровала ему подруги, достойной высокой любви.

Миф о Богине-матери сближает мужчин и женщин. Оттого и волнует он людей искусства — обоего пола. Женщине он сулит сексуальность и творчество. Мужчине он тоже обещает все это, а носителем даров явится женщина-муза — женщина-мать, которая не отрекается от своей плоти во имя спасения души.


Образ Богини-матери есть нечто совершенно отдельное от золотого века матриархата, о котором твердили в прошлом столетии многие ученые, включая Энгельса. Традиционно считалось, что человеческое общество поначалу было матриархальным, а патриархат появился много позже. Это устойчивая точка зрения, ее придерживались многие теологи, а ныне на нее опираются феминисты. Однако существование древних матриархий — факт недоказанный. У нас имеются лишь доказательные примеры существования всесильных женских божеств. Более того, недавно Илэйн Пейджелз в книге «Познавательное Евангелие» сообщила, что даже христианство изначально видело бога разом и мужчиной, и женщиной, и лишь позже на смену двуполому божеству пришел Бог-патриарх. С другой стороны, вполне возможно, что миф о древнем матриархате есть лишь постоянное стремление человеческой души, жажда обрести мирное царство младенчества, где властвуют женщины-деспоты.

ДЫМ

У вечности в гортани — горький дым.
Веками воздух ведьмами кишел.
Они в ночи свои седлали метлы,
над крышами кружили, хохотали
и напевали нежно, как Цирцеи,
благословляя мир и проклиная.
Мы изгоняли, мы сжигали их.
Их плоть мы превращали в черный дым,
горчащий у Всевышнего в гортани.
Себя ж мы называли: «Дети света».
«Прошли года отчаянья и страха»,—
мне мать сказала в пятьдесят втором,
семь лет спустя с тех пор, как наши люди
ушли с земли печальной горьким дымом,
оставив ей костей истлевших груды.
Дым — он как будто машет на прощанье...
Он голубой, а иногда лиловый
или зеленый, словно мир подводный...
Когда-нибудь мы тоже станем дымом.
Ну так уйдем же не безгласным стадом,
стыдливо прикрывая наготу.
Взлетим как ведьмы, втянутые в небо
единым сильным вдохом их Богини,
закружимся в безумном, диком танце
верхом на метлах, легких и нарядных.

Как стать ведьмой

Вздумай кто-нибудь из вас сделаться ведьмой — сегодня, сейчас,— с чего начать? Где искать шабаш? Куда ткнуться? Вы скоро окажетесь в полнейшей растерянности, поскольку ведьмами и ведьмаками считают себя и дьяволопоклонники (сатанисты), и гарднерианцы (последователи Джеральда Гарднера, знаменитейшего английского ведьмака XX века), и континентальные ведьмы: и стринги (итальянские ведьмы), и феминистки (дианистки), и новоязычники всех сортов и мастей (от поклонников Афродиты, или афродианцев, до так называемых ферафарийцев, которые празднуют «Таинства Дикой природы» и посвящают свой досуг лирическому единению экологии с искусством).

Ритуалы и верования этих новоязычников эклектичны: тут и элементы античных религий, и литургии, написанные основателями самих сект, и заклинания, изустно передаваемые от поколения к поколению. Но, несмотря на разноперость, всех новоязычников роднит глубокое и предельно искреннее желание найти религиозный ритуал, который не был бы равнодушен к сегодняшним нашим тревогам.

Так каковы же общие тенденции новоязычников? Их заботит экология, заботит судьба планеты, истерзанной и разграбленной с благословения христианства; они почитают Творца-женщину (под любым именем — Богини-матери, Матери-природы, Персефоны, Иштар, Афродиты, Астарты, Инанны или Марии); они уверены, что религии с доминирующим мужским началом, на которых основана современная культура, зачастую оправдывают разрушения и войны, вместо того чтобы служить созиданию и миру; поклоняются они самозабвенно и страстно привержены ритуалам — то есть тем религиозным отправлениям, которые облегчают жизнь человеческую (равно как и смерть) и в то же время объединяют людей в некую осмысленную общность.

Новоязычники и иже с ними полагают, что христианство, иудаизм и магометанство помочь людям не способны. Феминисты не желают поддерживать религии, узаконившие подчинение женщины мужчине. Пацифисты негодующе обвиняют церковь в пустозвонстве, поскольку на словах она за мир, а на деле — потакает войнам... Так что основные мировые религии от нынешней жизни, судя по всему, очень далеки. Из этого-то недовольства религиями, похоже, и выросло движение новоязычников.

Глупо притворяться, будто движение это массово, глупо утверждать, будто оно представляет серьезную угрозу канонической церкви. Это вовсе не так. Но само его существование знаменательно. Оно свидетельствует о том, что мышление меняется, что идет непрерывная переоценка прочно утвердившихся религий — как бы ни шумели о нынешнем возрождении христианства. Людям нужны обряды, нужна техника медитации и вознесения молитв, им надо увериться, что в одиночку или сообща они могут воздействовать на все, что их окружает. Люди хотят поминать мертвых и молиться за живых, хотят отмечать смену времен года, хотят умело праздновать рождение и умело совершать погребение. Ритуалы эти поддерживают, они — опора и источник силы в тяжелые времена, они — узы, что связуют воедино семьи и общества. Тяга к новоязычеству, колдовству, оккультизму, к восточным религиям ясно показывает, что религии западного мира не удовлетворяют людских потребностей. Они стали чересчур светскими, их чересчур заботит сохранение собственной иерархической структуры; они превратились в зеркальное отражение той системы власти, которую им назначено было ограничить и облагородить. И теперь ими движет не сугубо духовное начало.

Возрождение интереса к колдовству и ведьмовству идет в русле всего новоязычества. Обращаются к колдовству и по ошибке или из чисто утилитарных соображений: одни желают навести порчу на врага, другие — посетить оргии, третьи — шокировать родителей. Но существуют и причины иного свойства — глубинные и продуманные: люди мечтают вернуться к религии, почитающей природу; мечтают утвердить сексуальность как созидательную для нашей жизни силу; мечтают объяснить себе недееспособность канонических религий; мечтают узнать древние способы медитации и врачевания.

Итак, мы разобрались, что есть действительное ведьмовство, а что ложное, и, надеюсь, стали лучше понимать друг друга. Обратимся же теперь к самой ведьме. Она проживает там, где жила всегда, во все века, даже в эпоху костров инквизиции. Она не уходила никуда, не трогалась с места и была права — иначе этих страданий не вынести, ведь не простаки и не глупцы преследовали и мучили ее столь рьяно. А ведьма все-таки спаслась. Поскольку ее единственная обитель — наше сознание и воображение.

И, скажем честно, книгу эту вы взяли в руки вовсе не за тем, чтоб читать о возрождении язычества. Вы взяли ее, потому что давно, с самого детства, вам не дает покоя образ ведьмы. Вы не одиноки — с вами автор и художник, сотворившие эту книгу. Так обратимся же к ведьме. Она — внутри нас.

Как выглядит ведьма?

Она либо несказанно красива, либо невыразимо страшна; может очаровать своими прелестями, околдовать, опутать по рукам и ногам; может и ужаснуть — до дрожи и оторопи. В любом случае мужчине несдобровать. Какая бы ведьма ни встретилась ему на пути — раскрасавица ли, уродина ли,— он непременно падет ее жертвой, жертвой ее женской силы. Не в этом ли, перефразируя Шекспира, есть «цель нежеланная»?

Мы привычно представляем ведьму безобразной старухой с острым подбородком, огромными бородавками и крючковатым носом.

Мифологическому содержанию образа такая внешность соответствует безусловно. Однако история дает нам множество иных примеров. В ведьмовстве обвиняли не только старых и уродливых, но и молодых и прекрасных. Зачастую именно сексуальная привлекательность приводила женщин на костер в те времена, когда эрекцию или непроизвольное семяизвержение во сне (т. н. «мокрые» сны) считали не естественными явлениями, а кознями ведьмы.

Понятия «ведьма» и «секс» нерасторжимы. Настольная книга охотников за ведьмами — «Malleus Maleficarum», или «Молот против» (1486) — не оставляет никаких сомнений на сей счет: «Колдовство порождено плотским желанием, похотью, которая в женщине ненасытна... Стремясь же насытить свою похоть, они совокупляются даже с дьяволом».

«Malleus Maleficarum» представляется документом необычайно важным. Именно эта книга дала добро на многовековое женоненавистничество, обуявшее христианский мир. Ее авторы, доминиканцы-инквизиторы XV века Якоб Шпренгер и Генрих Крамер, подтвердили и одобрили бредни женоненавистников всех времен. Женщины вызывают импотенцию; женщины слабовольны и слабоумны; женщины искушают и совращают; женщины не способны править людьми и осмысленно трудиться; бабки-повитухи убивают младенцев... Слабонервных просим выйти. Современные антифеминисты самого правого толка найдут в этой книге множество нужных цитат, веками служила она пособием для охотников за ведьмами, да и поныне — это руководство для толпы, всегда готовой к самочинной расправе. Остается лишь сетовать, что печатное слово служит всем без разбору — и добру, и злу.

Впрочем, существовали и ведьмы-мужчины, иначе — ведьмаки. Они не вошли в наше мифологическое сознание, к их образам редко обращались писатели и художники. Однако многие мужчины взошли на костер по обвинению в ведьмовстве или за то, что ведьмой назвали его жену или дочь. Несмотря на эти исторически бесспорные факты, ведьма в нашем представлении не вяжется с образом мужчины. Более того — слово «ведьма» для нас синонимично слову «женщина».

Отчего? Возможно, нам кажется, будто плодоносным, детородным началом в женщине неведомо управляют могучие непознанные силы. Или мы интуитивно осознаем, что долгие века приниженного, полурабского положения женщины в обществе естественно подталкивали ее к колдовству — чтоб отыгралась за свою беспомощность, чтоб обрела власть над миром, который так немилосердно властвует над ней.

Так или иначе ведьма для нас всегда — женщина; а дьявол всегда — мужчина.

Ведьмоведение

Какой бы теорией ни объясняли мы себе феномены «ведьмовства», на помощь нам приходит ведьмоведение, веками копившее знание о ведьмах и их колдовских приемах и методах. Домашние духи — верные спутники ведьм; одежда и принадлежности для ритуальных обрядов; заклинания и заговоры; шабаши, полет ведьм и их излюбленные места — все это, без различия теорий и авторитетов, составляет некую энциклопедию общеизвестных знаний — или, скорее, общеизвестных фантазий — о ведьмах. В ее основе лежит истина о людской природе и человеческом обществе. Сама же фантазия богата вымыслом и юмором, порой — абсурдна и нелепа, а порой и страшна, причем не на шутку.

«Домовым», или «домашним духом», называли какое-нибудь домашнее животное, подаренное ведьме — по мнению инквизиторов — самим Дьяволом, дабы пособлял ей в ее черных делах.

И уж конечно на самом деле это было не животное, а чертенок — низший чин в бесовской иерархии,— призванный служить тем, кто продал душу Сатане (вроде камердинера, лакея и горничной в операх XVIII века). Размах деятельности у домового был куда меньше, чем у ведьмы: проказил помаленьку, творил мелкие козни и пакости, через заборы перемахивал — чтоб ведьме самой не надрываться, прятался в укромных местах, где ведьме не уместиться. Обвинение в «домовстве» могло пасть на любое домашнее животное — никого не миновала чаша сия. Собаки, кошки, пчелы, кролики, мыши обычные и летучие — вся эта живность фигурировала на судах вместе с хозяйками. Клички у домашних духов были самые причудливые. Вот лишь несколько примеров: согласно протоколам, в Британии жил когда-то серый кот Титти («Шутник»), черная жаба Пайджин («Надувало»), черный ягненок Тиффен («Раздорник»), черный пес Сакин («Вампир») и «Красный лев» по имени Лайерд («Плут»). Имелся также целый сонм Больших и Маленьких Диков («Дик» — традиционный эвфемизм, заменяющий «черта».— Прим. пер.), Виллет («Своевольник»), Плак («Рви»), Кэтч («Лови»), Хонт («Хватай»), «Уксусный Том», Пайваккет («Блажной бродяга»), Гризл («Седой») и Гридигат («Обжора»). Считалось, что питаются духи человеческой кровью — сосут ее из тела ведьмы. В XVII веке «ведьмины сосцы» (которые на самом деле были прыщиками, бородавками или жировиками) являлись главным доказательством принадлежности бедной женщины к колдовскому племени. Поскольку такие «сосцы» найдутся почти на любом теле, жертва навета уже не могла доказать, что она невинна. Отчего же домашние духи так любят человечью кровушку? Наука XVII века отвечала на этот вопрос следующим образом: чертенята столь «глубоко порочны», что материя, составляющая их тела, подвержена постоянному распаду — «утеканию частиц»; поэтому они нуждаются в «питании для восстановления утекающих атомов». Вот они и сосали ведьмину кровь! Такую трактовку вампирских замашек дал в «научном» труде, опубликованном в 1681 году, некий Генри Халливелл из Кембриджа, магистр гуманитарных наук. Надо при этом учитывать, что до недавнего времени все университетские программы — в науках, в медицине, в литературе — находились под бдительным надзором церкви и принуждены были соответствовать ее доктрине. Нет, кстати, никаких гарантий, что эпоха эта ушла безвозвратно. Судьба сожженных ведьм остерегает нас от опасностей дня сегодняшнего. Когда общество расслоено под воздействием определенных идеологических доктрин, из любого «чужака» мгновенно сделают козла отпущения. В минувшие века охота на ведьм никогда не была безрезультатна. Обвиненная в ведьмовстве была обречена: против нее вступали в заговор наука, медицина и литература. Ведьму не просто бросали в тюрьму, не просто заковывали в кандалы. Вся система тогдашнего миропонимания оправдывала и поддерживала и тюрьму, и кандалы — ведьма приносилась в жертву во имя науки. Сегодня мы посмеемся над горе-учеными, верившими в «ведьмины сосцы» и «утекающие атомы». Но не забыть бы, не запамятовать исторического контекста, в котором делались эти «открытия»: весь мир тогда ограничивался христианским мифом и христианским женоненавистничеством. Ужас в том, что потомки этого одномерного мира, сильны и поныне, это они пытаются ввести в школах Закон Божий и уверить детей в том, что мир был создан так, а не эдак. Они даже вознамерились включить в Конституцию статью об обязательном деторождении! Охота на ведьм не за горами, она подступает вплотную, просто мы отказываемся в это поверить. Разумеется, домашнюю живность мы не уличаем больше в служении дьяволу, зато ближних своих, таких же людей, как и мы сами, уличаем сплошь и рядом. Что до домашнего духа — прообразом его могли быть священные животные, известные в различных древнейших религиях. Кошка, священное животное древних египтян, вполне могла быть прародительницей кота — спутника ведьмы. Как же печально превращение бога в демона!

Колдовские причиндалы

Все пособия по ведьмовству сходятся в одном: колдовские принадлежности должны быть непременно изготовлены вручную — отдельно для каждой практикующей ведьмы. Брать напрокат или пользоваться ими совместно не рекомендуется. Подобно пишущей машинке или любимой авторучке писателя, подобно кистям или мольберту художника, они со временем обретают в глазах их владелицы собственную магическую силу. Зарядившись ее энергией, они, похоже, и впрямь становятся волшебными, как машинка, что сама печатает романы, или кисть, что сама, без вмешательства художника, летает по холсту.

Алтарь

Это священное место (стол, лавка, пень или камень), где хранятся колдовские принадлежности, а также mise en sce?ne для самого волшебства (или чудодейства). Примерно так соотносятся по смыслу расхожее слово «magic» и «Magick» (как любовно называют свое искусство современные ведьмы). Согласно некоторым ведьмовским традициям, алтарь должен иметь предпочтительно круглую форму и находиться в магическом круге, начертанном на земле.

Другие традиции рекомендуют снабдить алтарь статуей Богини-матери; третьи настаивают на изображении Рогатого бога; четвертые велят поставить и богиню и бога, дабы напомнить, что они владеют миром сообща. На алтаре часто стоят белые свечи и кадильница, источающая благовонный аромат. Кроме того, здесь можно увидеть чаши с солью и водой, ибо из этих веществ состоит природа. И непременно — священный кубок с вином.

Волшебная палочка

Знакома нам из детских сказок. Возможно, связана с языческим древопоклонством, так как во многих мифологиях повествуется о волшебных веточках, сорванных в особых, ритуальных, перчатках со священных деревьев. Наиболее эффективно работают палочки, изготовленные из священной для Богини-матери древесины: из бузины, ивы, рябины, ореха, дуба или белой омелы. Выбрав прямую тонкую ветку, извлеките сердцевину, отшлифуйте поверхность до шелковой гладкости и блеска, набейте в полость вату и, капнув на нее три капли ведьминой крови, вселите в палочку волшебную жизнь. По некоторым традициям, надо изобразить на палочке пентаграмму (пятиконечную звезду), а также обрядовое имя ведьмы — то есть имя, данное ей при вступлении в шабаш. Впрочем, гораздо важнее, чтобы Богиня-мать, освятив палочку, превратила ее в орудие, послушное ведьминой воле. И чем эта воля сильнее, тем больше возможности палочки.

Атам (или атальм)

Обоюдоострый клинок с намагниченным лезвием и черной рукояткой. Он — воплощение колдовской силы и используется во многих ритуалах. Совершенно очевидно, что это фаллический символ, а опущение его в чашу представляет совокупление, единение мужского и женского начала.

Боллайн (или биоллайн)

Нож с белой рукояткой, служащий для изготовления других волшебных предметов, орудий для вырезания букв и символических знаков на дереве или воске. Боллайн и атам являются предметами ритуальными, резать ими мясо строго запрещено.

Шнур

Волшебный шнур, который ведьма носит на поясе и использует как связующую нить в различных ритуалах. Шнур красный, плетенный в косицу, длиной девять футов. Рекомендуемые материалы: хлопок, шелк или шерсть.

Котел

Железный котел или котелок для приготовления пиршественных яств для шабаша, а также волшебных зелий и снадобий. Иногда огонь разводят внутри самого котла. Котел — непременный атрибут любой ведьмы, но, как ни странно, многие весьма могущественные члены колдовского цеха используют обычную кухонную утварь — разумеется, освятив ее надлежащим образом.

Чаша (или кубок)

Емкость для жертвенного вина или воды. Согласно некоторым ведьмовским традициям, священный брак (совокупление молящейся ведьмы с божеством) происходит в момент опускания атама в чашу. Полагаю, в действительности священный брак куда веселее.

Помело (метла)

Используется для полетов на шабаш и подметания пола. Изготовлена метла из прутьев боярышника, ореха, рябины, ивы, ракитника, березы или терновника — тоже отголосок древопоклонства. Почти все деревья, рекомендованные для изготовления колдовских предметов, упоминаются в песнях валлийских менестрелей, посвященных легенде о битве деревьев (как пишет Роберт Грейвз в книге «Белая богиня»). Все эти деревья были наделены волшебной силой еще язычниками. Маргарет Мюррей утверждает, что изначально метла была веткой ракитника с листвой на конце («broom» по-английски и «метла» и «ракитник».— Прим. пер.). А ракитник всегда был символом плодородия.

И у европейских цыган, и у негров Америки, живущих вдалеке от больших городов, существует обычай на свадьбе «прыгать через метлу». Возможно, обычай этот тоже связан с плодо- и детородной функцией женщины. Но взглянем на помело через призму поэзии. Разве не мечтают угнетенные превратить орудие своего порабощения в орудие своего освобождения? Именно мечта превращает невзрачную, скромно притулившуюся в уголке метлу — символ мучительного и однообразного труда, что день за днем поглощает женскую жизнь,— в символ свободного полета и безграничного чуда.

Кстати, ведьмы, улетая на шабаш, любили подсунуть метлу под бок доверчивому супругу. Таким образом, метла соединяет в себе множество разных символов: тяжкой и унылой работы, плодородия и бракосочетания и одновременно совсем-совсем иное: вольный полет и полную свободу.

ПОЛЕТ ВЕДЬМЫ

Я розами украсила метлу.
Пускай они
колышутся во мгле.
И терном я украсила ее.
Пускай шипы
пронзают эту темень,
блистающую месяцем растущим.
Пускай метла
пучком павлиньих перьев
клубящуюся полночь подметает,
мерцающую, словно треугольник
серебряного меха дорогого.
Вот я лечу
над кровлями смертей.
Лечу — а он-то думает, что я
с ним рядом возлежу
на брачном ложе.
Он думает, что я сама — метла.
Что бедра у меня
подобны палке,
а орган половой похож на прутья,
повязанные крепкою бечевкой.
О, буду я кружить
по небесам,
оранжевым, как мякоть абрикоса,
местами же исхлестанным, багровым,
в гранатовых, кровоточащих тучах.
А он все будет думать, будто я
с ним рядом возлежу
на брачном ложе.
Он будет думать, что меня пугает
такой ночной
полет неимоверный.
Его постель — вот я чего боюсь!
Я догорю
в кровавых облаках.
Я догорю — с моей метлой волшебной.
Я на язык пылающий поймаю
таинственное семя Персефоны.
О, если бы и вправду
я сгорела,
каким прекрасным был бы пепел мой,
как хороша была бы в этот миг
моя метла —
хвостатая комета!..

Ожерелья

В различных справочниках по ведьмовству упоминаются волшебные предметы, нанизанные на нить,— ведьмины ожерелья. Некоторые — совсем простенькие, из ракушек, желудей, семечек или деревяшек. Другие состоят из голубых стеклянных шариков (на Ближнем Востоке такие носят и по сей день — против сглаза). На третьи нанизаны полумесяцы — символ Дианы, богини Луны (покровительницы ведьм). Многие современные ведьмы называют себя «дианистками», поскольку в Европе — согласно Маргарет Мюррей — ведьмовством занимались именно дианопоклонницы. Мюррей утверждала, что ведьмовство, собственно, и есть сохранившийся с далекой древности культ Дианы. И теория этой дамы владела умами без малого пятьдесят лет.

Книга теней

Сюда ведьма записывает все, чему научилась: заклятия, заговоры, ритуалы, рецепты снадобий. Предпочтительно, чтобы книгу (как и прочие предметы колдовского обихода) ведьма изготовила сама — обложку из кожи или ткани, а страницы из бумаги или пергамента собственного производства. После смерти ведьмы книгу надлежит уничтожить — такова традиция. Именно поэтому так скудны фактические знания о ведьмовстве, письменных свидетельств нет, сведения передаются из уст в уста. Необходимость хранить тайны стала особенно насущной во времена гонений на ведьму когда повсюду полыхали костры инквизиции; да и теперь — как это ни печально — многие деятели христианского мира продолжают путать ведьм и язычников с сатанистами и дьяволопоклонниками. Сами же ведьмы держатся обособленно и новых сподвижников вербовать не спешат. Оттого-то в людских умах и складывается столь превратное представление о ведьмовстве — ведь оно покрыто мраком тайны.

Магические мешочки

Чаще использовались шаманами Вест-Индии, европейские ведьмы прежде о них и слыхом не слыхивали. Однако ныне они встречаются в арсенале современных ведьм на всех континентах. Небольшие мешочки типа кисетов, кожаные или из красной фланели, затягиваются шнурком, пропущенным по верхнему краю. Носят их на шее или на поясе, а также развешивают на деревьях — на территории, принадлежащей людям, которым ведьма хочет помочь или, чаще, навредить. Насылая на кого-нибудь порчу, ведьма иногда «подкладывает свинью» — зарывает магический мешочек в землю на том месте, где должна пройти ее жертва. В мешочках лежит обычно 1, 3, 5, 7, 9 или 13 предметов — драгоценные камни, колдовские растения, серный порошок, гвозди для гроба, булавки, иголки, кладбищенская земля, заячьи лапки, магниты, скарабеи, подковы, фотографии, пряди волос, игральные кости и фальшивые монеты. Шаманы используют для чародейства даже медальоны с изображением святых, однако истинные новоязычники не приемлют христианских изображений.


Прежде чем положить магические предметы в мешочек, их обычно смазывают маслами, вызывающими соответственно любовь, чувственное влечение или дающими силу. Масла эти имеются в ассортименте любого магазина, торгующего предметами колдовского быта. На этикетках прямо так и указано: «Масло силодарное», «Масло любви», «Масло соблазна». В Нью-Йорке подобные средства есть во многих магазинах лекарственных трав.

В других магических мешочках хранятся драгоценные камни, обладающие особыми защитными или, напротив, губительными свойствами. Считается, что мрамор бережет от дурного глаза, гелиотроп помогает выиграть судебную тяжбу, оникс дает супружеское счастье. Травы тоже являются магическими символами, совершенно не соответствующими их лечебным свойствам. Пряная гвоздика помогает в дружбе, лаванда повышает половую потенцию, магнолия заведует супружеским счастьем.

Для черных дел незаменимы кладбищенская земля и гробовые гвозди. Иглы и булавки искони являются носителями зла; многоопытные «мастера сглаза» рекомендуют также серу и гуммиарабик.

Одежды ведьмы

Одежда ведьмы имеет долгую и пеструю историю. Знатокам костюма известно, что в нем, как в кривом зеркале, отражается история общества; костюм — это документ, глубоко и точно свидетельствующий о социальных метаморфозах. Его прочитает любой, кто обладает каплей разума и чувством юмора. Костюм ведьмы не исключение. Сложность в том, что он жив лишь в легендах, стихах и на полотнах художников, а в музеях его не сыщешь.

Колпак

На картинах Гойи ведьмы изображены в конических шляпах без полей — то есть в головных уборах еретиков средневековья. Возможно, убор этот достался им от рогатых языческих божеств, мощь которых воплощалась именно в рогах. Иногда шляпы имели два острия, теперь чаще рисуют одно, а примерно в XVII веке появились и поля.

Интересно, что владельца заостренной шляпы всегда стремились уличить в связи с дьяволом. Когда в сороковых годах XV века французские аристократки надели на голову конусообразный геннин и не снимали его почти пятьдесят лет, многие церковники, а среди них и Парижский епископ, хулили и поносили эту моду с пеной у рта, поскольку острие есть рог, а рог есть дьявол.

Так или иначе, высокий колпак водружен на голову ведьмы и держится там чудом, словно приклеенный легендарным волшебным клеем. Гномам колпак понравился, они его позаимствовали, а потом и вовсе присвоили. Перекрасили из черного в красный, ушили до микроскопических размеров. Но историка-ведьмолога не проведешь! Модисткой был не гном, а ведьма! Мы требуем восстановить ее в авторских правах и выплатить нашей обиженной клиентке что причитается!

Плащ ведьмы

Волшебный плащ (или накидка) фигурирует во многих мифах и легендах. Он одинаков и у ведьм, и у чародеев: темно-синий или черный с вышитыми золотой нитью или начертанными золотой краской магическими знаками и символами. Наиболее распространены магические алфавиты, пентаграммы, знаки зодиака. Маргарет Мюррей отмечает, что во всех религиях существуют одеяния, в которых общаются с божеством. Для «светской» жизни они непригодны. Это связано с верой в сакральное место, единственное место, где следует пользоваться предметами культа,— иначе божество непременно отомстит. До сих пор живо суеверие о том, что вещи, украденные с алтаря, приносят несчастье. Согласно многим традициям, в том числе древнеегипетской и древнееврейской, одеяния, носимые в присутствии божества, надлежит стирать и очищать от скверны. Похоже, что к ведьминому плащу это правило не относится. И вообще в легендах о ведьмах бытовые предметы и священная утварь и одежда соседствуют в ладу и согласии. Чудо, свершенное на кухне, оказывается ничуть не хуже, чем сотворенное в освященном месте. И пока женщине отказывают в праве на священнический сан, мы будем совершать собственные обряды у собственных кухонных алтарей и шить себе колдовские накидки на швейной машинке. Плащ (или накидка) воплощает волшебство, служение божеству. Кроме того, он помогает ведьме стать невидимой или превратиться в кого-нибудь — в кого уж она пожелает. Под развевающимися полами плаща нам мерещатся черные кошки, совы, летучие мыши... Кто они? Домашние духи, верные спутники ведьмы? Или сама ведьма?..

Пояс ведьмы (или кушак)

Некоторые свидетели утверждают, что он состоял из нанизанных на веревку грибов-дождевиков, меж которых болтался волшебный кошель. Так что с поясом христианских священнослужителей не спутаешь. Кошель делался из кожи и весьма напоминал магические мешочки, распространенные у шаманов Вест-Индии. В нем ведьма обычно хранила свои талисманы и амулеты. Какие? Глаз тритона? Волшебные притирания, позволяющие летать? Ядовитые грибы, вызывающие галлюцинации? Искусственный фаллос — для совокупления с дьяволом? А может, просто листья мяты — чтоб освежить дыхание, красные ягоды — подкрасить губы, гамомелис — подрумянить щеки? Отличная натуральная косметика!

Перчатки

Если перчатки предназначены специально для ведьмы, то изготовляют их из кошки, мехом внутрь. Знаменательно, что выбор пал именно на кошачий мех. Кошка самое что ни на есть колдовское животное, а когда-то, в Древнем Египте, оно было священным. Таков путь языческих святынь в христианские времена: теряя богов, мы обретаем демонов.

Обувь ведьмы

На картинах и иллюстрациях ведьма чаще всего изображена в «poulaine» — остроносых, длинноносых башмаках (фаллический символ). Чтобы не споткнуться, носок приходилось плотно набивать и привязывать к щиколотке или под коленом. Обувь эту изобрели во Франции в XI веке. Со временем носок вырос до столь невообразимых размеров, что дамы ставили их в пример неумелым любовникам: «Твой poulaine стоит лучше и дольше!» Кроме фаллоса, poulaine несомненно олицетворяет и рог. Воистину, нерасторжимо единство ведьмы, секса и языческих богов. Как и рогатый колпак, остроносые башмаки подвергались гонениям и хуле с христианских кафедр. Но люди сильнее церкви. Благодаря поношениям священников всех рангов — вплоть до папы римского — длинноносые башмаки обретали все большую сексуальную притягательность. Ходили слухи, что некоторые используют их для мастурбации и дерзких заигрываний под праздничным столом. Потому-то и обули мы ведьму в такие башмаки — она для нас и секс, и дьявол. Образ ведьмы притягателен, порочен — и потому неотразим. В глазах благопристойного общества ведьма — Сатана в юбке!

Подвязка

У колдунов подвязка издавна символизирует силу — известны наскальные изображения танцоров в чем-то похожем на подвязки. Маргарет Мюррей полагает, что пояс с подвязками у невест, волшебная подвязка у ведьмы и орден Подвязки при всем внешнем несходстве имеют общих предков. В древности они просто помогали колдовать и шаманить, а к эпохе средневековья стали знаками отличия в ведьмовской иерархии. Легенды упоминают подвязку в числе прочих магических атрибутов ведьмы — волшебных поясов, башмаков, кошельков, колпаков и мечей. Короче, подвязку приобрести не помешает. Некоторые знатоки советуют выбрать подвязку из зеленой кожи, с голубой шелковой подкладкой и серебряными пряжками. Зеленый цвет вообще волшебный, он напоминает нам о Робин Гуде (коего тоже считают ведьмаком), о Зеленом человеке и о лесных духах. У некоторых ведьм-королев пряжек было по нескольку (до семи штук). У Фанни Хакэбаут-Джонс, знаменитой распутницы (и ведьмы) XVIII века, подвязка была из красного шелка с длинными красными лентами и розовой розеткой. Эта Фанни клялась, что именно волшебная подвязка не единожды спасала ее от греха!

Корона

Современные ведьмы часто упоминают корону — тонкий серебряный обруч с серебряным месяцем впереди. В некоторых ведьмовских артелях такую корону (равно как и подвязку) носит лишь королева, дабы подчеркнуть свое высокое положение. Королева-ведьма надевает для совершения обрядов все свои украшения (словно английская королева на торжественной церемонии), и называются они «bigghes». К ним относятся корона, подвязка, ожерелье и браслет (широкий наручный браслет из серебра с магическими знаками и колдовской символикой).

Месяц, венчающий корону, несколько напоминает — благодаря лунному мотиву — головной убор Кудесницы (Wonder Woman). Может, эти короны дальние родственницы, выражение высшей силы матриархата?

Судебная тяжба: одежда против наготы

Мы посвятили ведьминому костюму так много слов, что теперь нас, вероятно, обвинят в непоследовательности. Однако приходится признать: многие современные ведьмы молятся «в чем мать родила», то есть нагишом. Привычное объяснение таково: одежда уменьшает силу, излучаемую человеческим телом. И, разумеется, нагота современных ведьм на руку пуританам, по мнению которых ведьмовство — это сплошные оргии и прочие безобразия.

Очевидно, что в Южной Калифорнии (или, допустим, на юге Франции) молиться в голом виде — одно удовольствие. Зато ведьмам-гарднерианкам в холодной Англии не позавидуешь. Они, однако, истово следуют завету богини, который якобы гласит: «обнаженной свершишь ты свои обряды». Перед тем как впасть в обрядовый экстаз, ведьмы, встав в кружок, начинают с весьма энергичных танцевальных движений. Так что, может, им вовсе и не холодно?

Ведьмовские обряды в сознании людей непременно связаны с наготой. Поэтому современные ведьмы отбирают новичков крайне тщательно: новообращенная должна иметь серьезные намерения, а на голых смотреть можно и в бане.