ЦЕНА ГАДАНИЯ - МОЛОДОСТЬ
Реальная история Веры.
Говорят, когда вспоминаешь что-то страшное, нужно перекреститься. Но мне уже не помогает...Опять мне вспомнился тот роковой Новый год, перевернувший всю мою жизнь. Сейчас, в свои семьдесят три, я часто возвращаюсь мыслями к тому дню, когда мне было восемнадцать.
Мы с подругами – Таней и Лилей – встречали 1970-й год на даче у Тани в Подмосковье. Я тогда была студенткой первого курса медицинского, полная надежд и мечтаний. Помню свое крепдешиновое платье цвета морской волны, которое мама специально сшила к празднику, и новые туфли на каблучке.
- Верка, ну пойдём с нами! Такой шанс упустишь! – Танька дергала меня за рукав нового платья. – Бабка Агафья всем девчонкам в деревне гадает. Она, хоть и слепая, но видит то, что другим неведомо…
Мы только что проводили Новый год, и тащиться на другой конец деревне по ночному морозу как-то не хотелось, но девчонки настояли, и Таня накинула мне на плечи шубку своей мамы.
Помню, как мы шли по заснеженной тропинке. Луна светила так ярко, что отбрасывала синие тени, и они, казалось, шевелились под ногами. Где-то вдалеке завыла собака, и Лиля вздрогнула:
- Говорят, собаки воют, когда смерть чуют...
Изба бабы Агафьи стояла на отшибе деревни, окружённая высокими соснами. Их кроны раскачивались на ветру, и казалось, что огромные черные руки тянутся к небу.
На крыльце мы застыли – из-за двери доносилось странное пение, больше похожее на причитание.
- Входите, касатики, входите! – голос, похожий на скрежет ржавых петель, заставил меня вздрогнуть. Мы не успели постучать, а дверь уже открылась сама собой.
Помню, как в сенях пахло полынью и ещё какими-то травами, приторно-сладким, от чего закружилась голова. В углу, где должны были быть иконы, вместо них висели какие-то странные пучки трав и связки сушеных лягушек.
Под ними, на лавке, сидела древняя старуха с трясущейся головой и с белёсыми, будто затянутыми пеленой глазами. Руки у неё были сухие, узловатые, как корни старого дерева.
Голова старухи повернулась в нашу сторону:
- Присаживайтесь, милые, – прошамкала она беззубым ртом, и меня будто холодом обдало. Седые волосы выбивались из-под черного платка, а её белые глаза, без зрачков, казалось, светились в полумраке.
Гадала она на каких-то камнях и палочках, что-то бормотала. А затем, когда настала моя очередь, бабка Агафья повернулась ко мне:
- Садись ближе, голубушка. Давно тебя жду...
Мои подруги, вдруг, куда-то исчезли, словно растворились в тенях. Я осталась одна перед старухой, чувствуя, как холодный пот стекает по спине.
- Руку дай! – командным голосом произнесла Агафья. Её пальцы были ледяными, словно она уже умерла.
– Вижу, вижу...
Помню, как она точно сказала про мою бабушкину брошку, потерянную месяц назад, про младшего брата, который болел скарлатиной.
А потом достала граненый стакан, и плеснула в него жидкость из какого-то темного графина.
- Пей, милая. Это вода святая, все преграды к счастью твоему смоет!
Я колебалась, вода показалась мне какой-то мутной, на её поверхности плавали странные ржавые разводы.
- Я... я не хочу! – попыталась я протестовать, но старуха уже прижала стакан к моим губам…
И я выпила – глупая была, доверчивая. И тут старуха как-то странно усмехнулась:
- Сердце твоё как звонкий колокольчик бьется, желудок, что жернова, мелет. А мне, старой, уж помирать пора. Нечестно это...Поделись - ка со мной своим здоровьем!
«Почему это нечестно? - пронеслось в моей голове. - Мне всего девятнадцать, а тебе уж скоро сто лет в обед…»
Бабка засмеялась – тихо, утробно, будто из-под земли:
- Теперь твоё здоровье – моё здоровье. А тебе и так много было дадено...
Я как-то не придала значения словам старухи, но на другой день, едва вернувшись домой, почувствовала боли в желудке.
- Съела что-то лишнее в Новогоднюю ночь, - решила мама.
Но потом, сердце стало выпрыгивать из груди, и начались мои хождения по больницам. Врачи только руками разводили, мол, такая молодая…
Но молодость с меня быстро спала. Лиля с Таней, как - то быстро отдалились от меня. Я продолжала жить, но совсем другой жизнью.
Вот тут-то я и вспомнила слова бабки Агафьи, и, наконец-то связала всё, что произошло со мной, с посещением этой старухи в ту Новогоднюю ночь. А потом, начав интересоваться эзотерикой, узнала, что существуют окормы и опои, через которые много чего можно сделать: и приворожить, и порчу напустить, и молодость со здоровьем украсть, а свою дряхлость - скинуть.
Вместо хирурга я всю жизнь проработала в регистратуре поликлиники – здоровье не позволило оперировать. Замуж так и не вышла, детей Бог не дал. Три операции на сердце перенесла.
До сих пор я расплачиваюсь за свое давнее легкомыслие. И никогда, слышите, никогда, не беру ничего из чужих рук.
А то платье цвета морской волны так и висит в шкафу. Иногда глажу его старыми, дрожащими руками и думаю: какую же высокую цену иногда приходится платить за простое любопытство...автор Оккультный Советник.
Форум 
Портал 
События 
Поиск 
Регистрация 
Вход 
Календарь
